JК
Невозможное счастье :: Езерская Елена
Страница: 124 из 151Но, осторожно приблизившись, Корф понял, что Анна спит.
Бесшумно и стараясь не побеспокоить спящую, Владимир взял книгу из ее рук — Шекспир? «Весь мир противу страсти нежной…» Бедная, и ее мучает та же мысль! Корф вздохнул и с легкостью, как пушинку, поднял Анну на руки. Он отнес девушку в ее комнату — она даже не проснулась, только шептала в забытьи что-то тревожное. Корф с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее, но воспоминания о Лизе обожгли его — меньше всего Владимир хотел, чтобы, очнувшись, Анна сказала это грубое и унизительное — воспользовался.
И все же он не сразу ушел к себе — все сидел и смотрел, как она дышит и улыбается чему-то во сне. Владимир накрыл Анну ее шалью и удивился, какая она хрупкая, почти воздушная — обычной шали вполне хватило, чтобы Анна утонула под ее узорчатой сеткой. Словно сказочная принцесса, улыбнулся Корф, и, перемещаясь с ловкостью хищника на одних пальцах — умение, обретенное им на Кавказе, — вышел из ее комнаты, вдруг ощутив покой и душевное равновесие.
Вернувшись к себе, на этот раз он заснул быстро и незаметно. И впервые с детских лет ему виделся цветной, волшебный сон…
Владимир вдруг очнулся на цветочной поляне. Он хотел встать, но рука никак не могла найти точку опоры и все тонула в красках. Сказочных красках — без запаха, больше напоминающих крем на торте со взбитыми сливками — из тех, что в детстве дарят ко дню рождения.
Бесшумно и стараясь не побеспокоить спящую, Владимир взял книгу из ее рук — Шекспир? «Весь мир противу страсти нежной…» Бедная, и ее мучает та же мысль! Корф вздохнул и с легкостью, как пушинку, поднял Анну на руки. Он отнес девушку в ее комнату — она даже не проснулась, только шептала в забытьи что-то тревожное. Корф с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее, но воспоминания о Лизе обожгли его — меньше всего Владимир хотел, чтобы, очнувшись, Анна сказала это грубое и унизительное — воспользовался.
И все же он не сразу ушел к себе — все сидел и смотрел, как она дышит и улыбается чему-то во сне. Владимир накрыл Анну ее шалью и удивился, какая она хрупкая, почти воздушная — обычной шали вполне хватило, чтобы Анна утонула под ее узорчатой сеткой. Словно сказочная принцесса, улыбнулся Корф, и, перемещаясь с ловкостью хищника на одних пальцах — умение, обретенное им на Кавказе, — вышел из ее комнаты, вдруг ощутив покой и душевное равновесие.
Вернувшись к себе, на этот раз он заснул быстро и незаметно. И впервые с детских лет ему виделся цветной, волшебный сон…
Владимир вдруг очнулся на цветочной поляне. Он хотел встать, но рука никак не могла найти точку опоры и все тонула в красках. Сказочных красках — без запаха, больше напоминающих крем на торте со взбитыми сливками — из тех, что в детстве дарят ко дню рождения.