JК
Незабываемая прогулка :: Спаркс Николас
Страница: 141 из 178Когда я воображал сказать это кому-то еще, я так или иначе думал, что это будет трудно, но это не было. Я никогда не был более уверенным.
Как только я сказал это, Джейми наклонила голову и начала плакать, наклоняясь ко мне. Я обхватил ее своими руками, задаваясь вопросом, что было неправильным. Она была худа, и я понял впервые, что мои руки обхватили ее полностью. Она похудела за прошедшие полторы недели, и я вспомнил, что ранее она почти ничего не ела. Она продолжала плакать в мою грудь, казалось, долгое время. Я не знал, что думать, или даже то, что она чувствовала по отношению ко мне. Даже в этом случае, я не сожалел о словах. Правда — всегда есть правдой, и я только что пообещал ей, что никогда не буду лгать опять.
«Пожалуйста, не говори этого», сказала она мне. «Пожалуйста…»
«Но я люблю», сказал я, думая, что она не верила мне.
Она начала плакать еще сильнее. «Я сожалею», шептала она мне через слезы. «Мне так жаль …»
Мое горло внезапно пересохло.
«Но почему?» спросил я, внезапно отчаявшись, чтобы понять то, что беспокоило ее. «Это из-за моих друзей и того, что они скажут? Меня это не интересует больше — это правда». Я запутался и, честно говоря — испугался.
Ей потребовалось много времени, чтобы прекратить плакать, и она посмотрела на меня. Она поцеловала меня так же мягко, как Вы бы почувствовали дыхание прохожего по улице, затем провела пальцем по моей щеке.
«Ты не можешь любить меня, Лендон», сказала она через красные, распухшие глаза.
«Мы можем быть друзьями, мы можем видеть друг друга…, но ты не можешь любить меня».
Как только я сказал это, Джейми наклонила голову и начала плакать, наклоняясь ко мне. Я обхватил ее своими руками, задаваясь вопросом, что было неправильным. Она была худа, и я понял впервые, что мои руки обхватили ее полностью. Она похудела за прошедшие полторы недели, и я вспомнил, что ранее она почти ничего не ела. Она продолжала плакать в мою грудь, казалось, долгое время. Я не знал, что думать, или даже то, что она чувствовала по отношению ко мне. Даже в этом случае, я не сожалел о словах. Правда — всегда есть правдой, и я только что пообещал ей, что никогда не буду лгать опять.
«Пожалуйста, не говори этого», сказала она мне. «Пожалуйста…»
«Но я люблю», сказал я, думая, что она не верила мне.
Она начала плакать еще сильнее. «Я сожалею», шептала она мне через слезы. «Мне так жаль …»
Мое горло внезапно пересохло.
«Но почему?» спросил я, внезапно отчаявшись, чтобы понять то, что беспокоило ее. «Это из-за моих друзей и того, что они скажут? Меня это не интересует больше — это правда». Я запутался и, честно говоря — испугался.
Ей потребовалось много времени, чтобы прекратить плакать, и она посмотрела на меня. Она поцеловала меня так же мягко, как Вы бы почувствовали дыхание прохожего по улице, затем провела пальцем по моей щеке.
«Ты не можешь любить меня, Лендон», сказала она через красные, распухшие глаза.
«Мы можем быть друзьями, мы можем видеть друг друга…, но ты не можешь любить меня».