JК
Нежный наставник :: Шоун Робин
Страница: 348 из 360Он же обеспечил безопасность ее сыновей в Итоне…
Дворецкий открыл дверь под хлещущим ливнем, едва ли не раньше, чем раздался глухой стук медного молотка. Она отдала ему насквозь промокшие плащ и капор, такой же черный, как у Эммы.
— Графиня дома, Энтони?
— Она в гостиной, — ответил дворецкий, беря ее перчатки. — Вам следовало взять зонт, миссис Петре.
Элизабет много чего следовало сделать. И зонт значился последним в этом списке.
Графиня сидела за письменным столом у камина и что-то писала. Ее лицо посветлело при виде Элизабет, вошедшей в гостиную, отделанную скорее в западном, нежели в восточном стиле, в которой, однако, чувствовалась женская рука.
Графиня ни разу не спросила Элизабет, почему она оставила ее сына или почему Элизабет не возвращается к собственной матери.
— Вы не поможете мне соблазнить вашего сына?
Тонкие выгнутые брови удивленно поднялись.
— Почему?
— Потому что он не заслуживает одиночества.
Элизабет заморгала в ответ на улыбку, осветившую лицо графини. И тут же, спохватившись, добавила:
— Конечно, если вы уверены, что ему это понравится.
На ухоженное стараниями Жозефы тело Элизабет надела подбитое атласом черное бархатное платье с рукавами раструбом. Платье принадлежало графине и было на четыре дюйма длиннее, чем нужно. Под платьем на ней ничего не было.
Дворецкий открыл дверь под хлещущим ливнем, едва ли не раньше, чем раздался глухой стук медного молотка. Она отдала ему насквозь промокшие плащ и капор, такой же черный, как у Эммы.
— Графиня дома, Энтони?
— Она в гостиной, — ответил дворецкий, беря ее перчатки. — Вам следовало взять зонт, миссис Петре.
Элизабет много чего следовало сделать. И зонт значился последним в этом списке.
Графиня сидела за письменным столом у камина и что-то писала. Ее лицо посветлело при виде Элизабет, вошедшей в гостиную, отделанную скорее в западном, нежели в восточном стиле, в которой, однако, чувствовалась женская рука.
Графиня ни разу не спросила Элизабет, почему она оставила ее сына или почему Элизабет не возвращается к собственной матери.
— Вы не поможете мне соблазнить вашего сына?
Тонкие выгнутые брови удивленно поднялись.
— Почему?
— Потому что он не заслуживает одиночества.
Элизабет заморгала в ответ на улыбку, осветившую лицо графини. И тут же, спохватившись, добавила:
— Конечно, если вы уверены, что ему это понравится.
На ухоженное стараниями Жозефы тело Элизабет надела подбитое атласом черное бархатное платье с рукавами раструбом. Платье принадлежало графине и было на четыре дюйма длиннее, чем нужно. Под платьем на ней ничего не было.