JК
Нежный плен :: Джеллис Роберта
Страница: 584 из 623 — С застывшим от отчаяния лицом Джеффри направился к столу — короткий шаг, длинный шаг — и схватил стоявший на нем кубок. — Я выпью за мир, но, поверьте мне, джентльмены, вам стоит держать свое оружие наготове, потому что нас ждет настоящая война.
29.
В девятнадцатый день июня бароны Англии — как мятежники, так и преданные королю, повторили клятву верности ему. Джеффри присягал вместе с остальными, а затем попросил разрешения удалиться, на что получил охотное согласие. Поскольку леди Элинор вернулась в Роузлинд, Джоанна уехала в Хемел и встретила Джеффри там.
Вскоре она пришла к выводу, что лучше бы ей остаться дома. Джеффри приехал мрачнее тучи, и ничто, казалось, не могло изменить его настроения. Часто, даже когда они занимались любовью, Джеффри, вместо того чтобы уснуть после нескольких полусонных, нежных слов, вставал и начинал метаться по комнате — короткий шаг, длинный шаг, короткий шаг, длинный шаг… Если Джоанна спрашивала, что тревожит его, он обычно возвращался в постель и притворялся, что хочет спать, но однажды резко повернулся к жене и сердито сказал:
— Ты хотела, чтобы я возненавидел войну. Что ж, твое желание исполнилось: я ее истинно ненавижу!
Джоанна уже не задавала вопросов, решив, что страдания Джеффри отразились не только на его теле, но и на душевном состоянии. К своему немалому удивлению, она обнаружила, что не испытывает презрения к его страху. Любовь прощает все. Джоанна мучилась лишь оттого, что не могла утешить мужа. Она молилась о мире с тем пылом, какой всегда подавлял ее собственный страх.
29.
В девятнадцатый день июня бароны Англии — как мятежники, так и преданные королю, повторили клятву верности ему. Джеффри присягал вместе с остальными, а затем попросил разрешения удалиться, на что получил охотное согласие. Поскольку леди Элинор вернулась в Роузлинд, Джоанна уехала в Хемел и встретила Джеффри там.
Вскоре она пришла к выводу, что лучше бы ей остаться дома. Джеффри приехал мрачнее тучи, и ничто, казалось, не могло изменить его настроения. Часто, даже когда они занимались любовью, Джеффри, вместо того чтобы уснуть после нескольких полусонных, нежных слов, вставал и начинал метаться по комнате — короткий шаг, длинный шаг, короткий шаг, длинный шаг… Если Джоанна спрашивала, что тревожит его, он обычно возвращался в постель и притворялся, что хочет спать, но однажды резко повернулся к жене и сердито сказал:
— Ты хотела, чтобы я возненавидел войну. Что ж, твое желание исполнилось: я ее истинно ненавижу!
Джоанна уже не задавала вопросов, решив, что страдания Джеффри отразились не только на его теле, но и на душевном состоянии. К своему немалому удивлению, она обнаружила, что не испытывает презрения к его страху. Любовь прощает все. Джоанна мучилась лишь оттого, что не могла утешить мужа. Она молилась о мире с тем пылом, какой всегда подавлял ее собственный страх.