Ночь страсти   ::   Бойл Элизабет

Джорджи пребывала в смятении, и все, что ей оставалось, это трясти головой в малодушном страхе и ужасе и всем сердцем жалеть, что она не переложила паслена, который входил в рецепт Пимма, и не отправила их всех на тот свет.

Но совесть не позволила ей совершить массовое убийство. А вот теперь моральные соображения вряд ли спасут ее.

— Что за… — попытался произнести Брюн, стараясь оторвать от палубы налившиеся свинцом ноги. Он мотал головой, как спящий пес, а тело раскачивалось из стороны в сторону.

Джорджи затаила дыхание.

Он взглянул на пустой бочонок, потом на нее. В его затуманенном взгляде мелькнул последний проблеск мысли. Он понял. Понял, что она совершила. В этом убийственном просветлении он сделал два неверных шага по направлению к ней. Открыл рот, готовый закричать, но язык был тяжелым и ватным, и у него вырвался лишь звериный крик. Затем он упал на палубу.

Джорджи с облегчением вздохнула.

— Проклятый дикарь, — пробормотала она, подойдя к поверженному и легонько ткнув его носком под ребро, — Это тебе за Колина, — сказала она, — а это за то, что ты намеревался сделать со мной.

Вздрогнув, она подошла к распростертому на палубе телу Бертрана. Тот храпел с такой силой, что Джорджи начала опасаться, как бы часовой на «Галлии» не принял эти звуки за сигнал тревоги.

Собравшись с силами, она обыскала его грузное тело и на дне кармана куртки нашла связку ключей, которую он показывал ей раньше.