JК
Покаяние брата Кадфаэля :: Питерс Эллис
Страница: 31 из 309В ограде храма он оказался среди множества людей, сновавших вокруг, словно призраки, ибо в полумраке невозможно было разглядеть их лица. Многие почтительно приветствовали монаха и спешили дальше. Конюхи, псаломщики, хористы, гости постоялых дворов и странноприимного дома, а также набожные горожане, желавшие достойно завершить дневные труды, спешили на службу. Толпа обтекала Кадфаэля, и не имело значения то, что у каждого из этих людей были свои заботы и чаяния. Все они станут молиться вместе, и, слитые воедино, их страстные мольбы просто не могут не достичь небес.
В сумраке нефа двигались лишь едва различимые фигуры служителей храма. Было еще рано, и только алтарные лампады тускло светились, словно маленькие красные язычки, хотя в хоре диакон уже зажег первые свечи, и ровные столбики пламени поднимались в неподвижном воздухе. Перед боковым алтарем, где только что загорелись свечи, стоял молодой человек, вне всякого сомнения, мирянин. Оружия при нем не было, но с пояса свисали две кожаные петли, предназначенные для ножен меча и кинжала, а темный, простого покроя плащ был сшит из добротной шерсти и недурно скроен. Широкоплечий, ладный молодой человек стоял неподвижно, не сводя с алтаря почтительного взора. Не приходилось сомневаться в том, что он молится и молитва его идет из глубины сердца.
В сумраке нефа двигались лишь едва различимые фигуры служителей храма. Было еще рано, и только алтарные лампады тускло светились, словно маленькие красные язычки, хотя в хоре диакон уже зажег первые свечи, и ровные столбики пламени поднимались в неподвижном воздухе. Перед боковым алтарем, где только что загорелись свечи, стоял молодой человек, вне всякого сомнения, мирянин. Оружия при нем не было, но с пояса свисали две кожаные петли, предназначенные для ножен меча и кинжала, а темный, простого покроя плащ был сшит из добротной шерсти и недурно скроен. Широкоплечий, ладный молодой человек стоял неподвижно, не сводя с алтаря почтительного взора. Не приходилось сомневаться в том, что он молится и молитва его идет из глубины сердца.