JК
Покушения и инсценировки - От Ленина до Ельцина :: Зенькович Н А
Страница: 249 из 763Он был страшно взволнован и напрочь отрицал рюминские обвинения в свой адрес, называл следователяавантюристом. Сталин очень корректно пытался успокоить Абакумова и попросил его не допускать грубых выпадов против Рюмина. Абакумов в конце обсуждения вопроса признал свою вину, но только лишь в том, что в органы госбезопасности смогли проникнуть такие недостойные и безграмотные люди, как Рюмин. "За это я готов нести соответствующее наказание", - сказал он.
По словам Рюмина, подводя итог обсуждения вопроса, Сталин еще раз пытался успокоить Абакумова, заявив ему, что по решению Политбюро будет назначена комиссия в составе Маленкова, Берии, Шкирятова и Игнатьева, которой поручается глубоко и всесторонне проверить заявление Рюмина. Чтобы она объективно во всем разобралась, Абакумову желательно в течение недели не появляться в здании МГБ.
Рассказывая мне об этом, Рюмин несколько раз повторил, что он попал в очень сложную ситуацию и не хотел бы возвращаться назад в Архангельск.
Внимательно выслушав бывшего однокурсника, я был потрясен. В моей голове не укладывалось то, что он мне рассказал. Профессора Этингера я знал, он был главным терапевтом-консультантом нашей центральной поликлиники МГБ СССР. В 1947 году он спас мою жену, находившуюся на грани смерти. Госпитализация в руководимую им клинику 2-го медицинского института и содействие в приобретении крайне дефицитного тогда американского пенициллина вернули жену кжизни. Я неоднократно беседовал с Этингером, и у меня сложилось о нем очень хорошее мнение как о враче и человеке.
По словам Рюмина, подводя итог обсуждения вопроса, Сталин еще раз пытался успокоить Абакумова, заявив ему, что по решению Политбюро будет назначена комиссия в составе Маленкова, Берии, Шкирятова и Игнатьева, которой поручается глубоко и всесторонне проверить заявление Рюмина. Чтобы она объективно во всем разобралась, Абакумову желательно в течение недели не появляться в здании МГБ.
Рассказывая мне об этом, Рюмин несколько раз повторил, что он попал в очень сложную ситуацию и не хотел бы возвращаться назад в Архангельск.
Внимательно выслушав бывшего однокурсника, я был потрясен. В моей голове не укладывалось то, что он мне рассказал. Профессора Этингера я знал, он был главным терапевтом-консультантом нашей центральной поликлиники МГБ СССР. В 1947 году он спас мою жену, находившуюся на грани смерти. Госпитализация в руководимую им клинику 2-го медицинского института и содействие в приобретении крайне дефицитного тогда американского пенициллина вернули жену кжизни. Я неоднократно беседовал с Этингером, и у меня сложилось о нем очень хорошее мнение как о враче и человеке.