JК
Покушения и инсценировки - От Ленина до Ельцина :: Зенькович Н А
Страница: 532 из 763Погуляв пешком по лесу, он присел на гранитную скамейку в тени деревьев.
В конце сентября в Крыму климат коварный. На солнце кажется, что очень тепло, а попадешь в тень зданий или леса - пронизывает холод. Посидев некоторое время на гранитной скамейке, Андропов почувствовал озноб и попросил, чтобы ему дали теплую верхнюю одежду. Но было уже поздно - на второй день ему стало плохо. Осмотрев после прилета из Германии рано утром вместе с хирургом Федоровым высокопоставленного пациента, Чазов увидел распространявшуюся флегмону. Требовалось немедленное хирургическое вмешательство, и Андропова тотчас же перевезли в Москву.
Операция прошла успешно, но силы организма были настолько подорваны, что послеоперационная рана не заживала. Состояние больного неуклонно ухудшалось. С октября он фактически перестал непосредственно руководить страной, хотя время от времени принимал своих помощников, читал присланные бумаги.
По свидетельству Чазова, Андропов начал понимать, что из этого состояния ему уже не выйти. Однажды, глядя Чазову прямо в глаза, он сказал:
- Наверное, я уже полный инвалид, и надо думать о том, чтобы оставить пост генерального секретаря...
С октября 1983 по февраль 1984 года мир Андропова был ограничен больничной палатой и залом для проведения процедуры очистки крови. Чувствуя, что сам стал инвалидом и дни его сочтены, он никогда не возвращался к теме болезни Черненко и не поднимал вопроса о выводе его из состава Политбюро в связи с инвалидностью.
В конце сентября в Крыму климат коварный. На солнце кажется, что очень тепло, а попадешь в тень зданий или леса - пронизывает холод. Посидев некоторое время на гранитной скамейке, Андропов почувствовал озноб и попросил, чтобы ему дали теплую верхнюю одежду. Но было уже поздно - на второй день ему стало плохо. Осмотрев после прилета из Германии рано утром вместе с хирургом Федоровым высокопоставленного пациента, Чазов увидел распространявшуюся флегмону. Требовалось немедленное хирургическое вмешательство, и Андропова тотчас же перевезли в Москву.
Операция прошла успешно, но силы организма были настолько подорваны, что послеоперационная рана не заживала. Состояние больного неуклонно ухудшалось. С октября он фактически перестал непосредственно руководить страной, хотя время от времени принимал своих помощников, читал присланные бумаги.
По свидетельству Чазова, Андропов начал понимать, что из этого состояния ему уже не выйти. Однажды, глядя Чазову прямо в глаза, он сказал:
- Наверное, я уже полный инвалид, и надо думать о том, чтобы оставить пост генерального секретаря...
С октября 1983 по февраль 1984 года мир Андропова был ограничен больничной палатой и залом для проведения процедуры очистки крови. Чувствуя, что сам стал инвалидом и дни его сочтены, он никогда не возвращался к теме болезни Черненко и не поднимал вопроса о выводе его из состава Политбюро в связи с инвалидностью.