Омела и меч   ::   Сетон Ани

— У тебя, должно быть, исключительно острый слух, поскольку деревня отстоит больше, чем на милю, а ветер в другом направлении. Ты позаботился сообщить о подозрительных звуках своему старшему офицеру, прежде, чем предпринимать самовольные действия?

— Нет, легат, — отвечал Квинт, уставясь в стену над головой Петиллия.

Суровый взгляд легата переместился на покрасневшее и слегка вызывающее лицо Луция.

— Наши британцы до последнего времени были исключительно дружелюбны, — сказал легат, — но нечто изменилось, и это, — он указал глазами на таблицу, — означает объявление войны. Я хочу знать причину.

Молодые люди молчали.

— Тебе известна какая-либо причина, почему паризии внезапно преисполнились к нам вражды?

— Нет, легат. — Глаза Туллия не отрывались от стены.

— А тебе, Луций Клавдий? — продолжал неумолимый голос.

— О нет, легат, — быстро сказал Луций. — Совсем ничего.

Снова последовало молчание и полководец вздохнул. Затем встал и вызвал стражника.

— Ты, — сказал он Квинту, — проследуешь за охранником на гауптвахту и будешь ждать моего приговора за нарушение приказа… Ты, — повернулся он к Луцию немедленно доложишь своему центуриону. Весь легион должен быть наготове. Нападение на крепость вполне вероятно.

Квинт двинулся за охранником с тяжелым сердцем. Когда он пересекал плац, Луций подбежал к нему и прошептал:

— Прости, Квинт… Я тебя скоро вытащу. Увидишь. Квинт не ответил.

Гауптвахта представляла собой подземную тюрьму под башней западных ворот.