Полая игла   ::   Леблан Морис

Уже к полуночи Изидор преодолел восемнадцать лье, отделяющих его от Ла-Майерэ. Он постучался в трактир на берегу реки, переночевал там, а утром стал расспрашивать матросов с парома. Подняли судовые журналы. Но в четверг 23 апреля не был зарегистрирован ни один автомобиль.

— А может, конный экипаж? — настаивал Ботреле. — Телега? Фургон?

— Ничего подобного.

Все утро Изидор провел в расспросах. И уже собирался отправиться к Кильбеф, когда официант в трактире, где он ночевал, сообщил ему:

— В то утро я как раз возвращался из двухнедельного отпуска и видел телегу, но не на пароме.

— Не на пароме?

— Нет. Ее разгрузили в такую плоскую лодку, они называют ее баржа, что стояла на якоре у пристани.

— А что это была за телега?

— Ее-то я сразу узнал. Она дядюшки Ватинеля, извозчика.

— А где он живет?

— На хуторе Лувто.

Ботреле развернул свою штабную карту. Хутор Лувто стоял как раз на перекрестке большой дороги от Ивсто до Кодебека и узкой извилистой проселочной, что вилась по лесу до самого Ла-Майерэ!

Лишь к шести вечера в одной из пивных обнаружил Изидор дядюшку Ватинеля, старого хитрована-нормандца, из тех, кто всегда настороже, чураются чужаков, однако не в силах устоять перед золотой монетой и парой стаканчиков.

— Ну да, месье, эти в автомобиле сказали мне быть к пяти у перекрестка. Погрузили ко мне четыре таких вот здоровенных штуковины. А один поехал со мной. Мы повезли их к барже.

— Вы говорите так, будто знаете их.