JК
Опаленные страстью :: Кэнхем Марша
Страница: 28 из 337Теперь же бабка выглядела до того немощной, что, казалось, не в силах удержать в руках трость. Сквозь тонкую, как папирусная бумага, кожу проглядывали голубые прожилки.
В свое время Флоренс отказалась выйти за мужчину, которого отец прочил ей в мужья, и Аннели подумала, что родители нарочно отправили ее в Бриксгем, чтобы на примере бабушки она увидела, какая судьба ждет чересчур строптивую девушку.
— Мы пойдем короткой дорогой, — сказала Флоренс, указывая тростью на запасную дверь.
Аннели подогревало любопытство, ей хотелось поскорее попасть на кухню, но приходилось чинно идти рядом с бабушкой.
На одной из лестничных площадок Флоренс остановилась и ткнула тростью в стену, бросив через плечо:
— Вот где я поймала твою мать, когда, совсем еще юная, она тайком ела вишневый пирог. — Бабушка издала тихий скрипучий смешок и снова ткнула тростью в стену. — Она была толстой, как корова. Таскала еду из кладовой и сваливала все на слуг.
Аннели задумчиво уставилась на стену, потом перевела взгляд на бабушку, которая ей приветливо улыбнулась.
— Она меня не очень-то жалует, твоя мать. Должно быть, ты сильно провинилась, раз она отправила тебя ко мне. Она прислала письмо, но ее бесконечные рассуждения чересчур утомительны: на каждое осмысленное слово — сотня бессмысленных, и я просто не в состоянии это читать. Дальше приветствий не пошла. Да и приветствие какое-то дурацкое. Хуже, чем обычно.
В свое время Флоренс отказалась выйти за мужчину, которого отец прочил ей в мужья, и Аннели подумала, что родители нарочно отправили ее в Бриксгем, чтобы на примере бабушки она увидела, какая судьба ждет чересчур строптивую девушку.
— Мы пойдем короткой дорогой, — сказала Флоренс, указывая тростью на запасную дверь.
Аннели подогревало любопытство, ей хотелось поскорее попасть на кухню, но приходилось чинно идти рядом с бабушкой.
На одной из лестничных площадок Флоренс остановилась и ткнула тростью в стену, бросив через плечо:
— Вот где я поймала твою мать, когда, совсем еще юная, она тайком ела вишневый пирог. — Бабушка издала тихий скрипучий смешок и снова ткнула тростью в стену. — Она была толстой, как корова. Таскала еду из кладовой и сваливала все на слуг.
Аннели задумчиво уставилась на стену, потом перевела взгляд на бабушку, которая ей приветливо улыбнулась.
— Она меня не очень-то жалует, твоя мать. Должно быть, ты сильно провинилась, раз она отправила тебя ко мне. Она прислала письмо, но ее бесконечные рассуждения чересчур утомительны: на каждое осмысленное слово — сотня бессмысленных, и я просто не в состоянии это читать. Дальше приветствий не пошла. Да и приветствие какое-то дурацкое. Хуже, чем обычно.