JК
Опасный поцелуй (Самозванка) :: Торнтон Элизабет
Страница: 301 из 364Женщины проводили экипаж с мужчинами и Квентином до развилки дорог.
Дебора согласилась на верховую прогулку с Мэг. Когда она вернулась в Чаннингс, печать усталости лежала на ее лице и чувствовалась в походке.
Они с Мэг и грумами долго осматривали старый дом в Соммерфильде, которым так гордились Грейсоны. Он был типичным зданием эпохи Тюдоров без мрамора греческих колонн и прочих украшений. Теплого оттенка панели из дуба покрывали его стены, а большой холл освещался узким, но высоким окном на все три этажа. В помещении, где каждый камень напоминал о суровых временах войны Алой и Белой Роз, тоже была своя коллекция — но это было собрание оружия, доспехов и старых молитвенников, переплетенных в толстую кожу. Сюда, прямо в холл, на своем боевом коне въезжал старый Уорвик — «делатель королей», и поэтому Дебора почувствовала некоторую гордость, что она вольется в семью, причастную этому зданию, где роскошь ценилась ниже, чем честь и достоинство рода.
Ей хотелось сказать Грею, как она полюбила его дом, и, может быть, написать ему письмо, нежное и искреннее, но сразу по возвращении ее перехватила старая графиня. Она протянула ей листки, торопливо исписанные рукой Грея, которые привез вернувшийся из Лондона кучер.
Письмо, полученное от Грея, Дебора прочитала в одно мгновение.
Грей писал, что Квентин вообразил себе, что он опять во Франции.
«Может быть, — писал Грей, — это и неплохой способ вернуть его в прошлое. Доктор Маршан поможет ему в этом».
Дебора согласилась на верховую прогулку с Мэг. Когда она вернулась в Чаннингс, печать усталости лежала на ее лице и чувствовалась в походке.
Они с Мэг и грумами долго осматривали старый дом в Соммерфильде, которым так гордились Грейсоны. Он был типичным зданием эпохи Тюдоров без мрамора греческих колонн и прочих украшений. Теплого оттенка панели из дуба покрывали его стены, а большой холл освещался узким, но высоким окном на все три этажа. В помещении, где каждый камень напоминал о суровых временах войны Алой и Белой Роз, тоже была своя коллекция — но это было собрание оружия, доспехов и старых молитвенников, переплетенных в толстую кожу. Сюда, прямо в холл, на своем боевом коне въезжал старый Уорвик — «делатель королей», и поэтому Дебора почувствовала некоторую гордость, что она вольется в семью, причастную этому зданию, где роскошь ценилась ниже, чем честь и достоинство рода.
Ей хотелось сказать Грею, как она полюбила его дом, и, может быть, написать ему письмо, нежное и искреннее, но сразу по возвращении ее перехватила старая графиня. Она протянула ей листки, торопливо исписанные рукой Грея, которые привез вернувшийся из Лондона кучер.
Письмо, полученное от Грея, Дебора прочитала в одно мгновение.
Грей писал, что Квентин вообразил себе, что он опять во Франции.
«Может быть, — писал Грей, — это и неплохой способ вернуть его в прошлое. Доктор Маршан поможет ему в этом».