JК
Операция КЛОНдайк :: Самухина Неонилла
Страница: 156 из 187Одну пачку он сунул к паспорту в нагрудный карман рубашки, еще семь – в сумку под одежду, а две оставшихся оставил на столе – для матери –неизвестно, сколько он будет в бегах…
За дверью раздались голоса – вернулась Мария Ивановна, ходившая домой за морсом.
Леонид выглянул из комнаты и, приложив палец к губам, незаметно позвал Марию Ивановну к себе.
– Что такое? – тихо спросила она, заходя в его комнату.
Леонид закрыл за ней дверь и молча протянул ей записку Есении.
Мария Ивановна, пробежав ее быстрым взглядом, ахнула:
– Жива?!
Леонид кивнул.
– Что думаешь делать? – и, увидев приготовленную сумку, запротестовала: – Парня трогать сейчас нельзя, могут быть осложнения, – но потом, еще раз глянув на записку, тяжело вздохнула и спросила: – Где ты думаешь его спрятать?
– Пока не знаю, я позвоню вам потом, здесь, наверное, будут прослушивать. Есть у меня один человек, мы к нему сейчас поедем, он поможет. Не волнуйтесь, все будет хорошо.
– Слушай, а если за домом, действительно, уже следят? – с тревогой спросила Мария Ивановна. – Нельзя тебе ехать на твоей машине, возьмешь мою… Я сейчас спущусь, прогрею ее, и если ничего подозрительного не увижу – подгоню к подъезду. А вы стойте у выхода наготове… Так, теперь вот еще что: я тебе дам лекарства и напишу, как их принимать… Эх, ему бы поесть да поспать сейчас… – и, сокрушенно покачав головой, Мария Ивановна вышла из комнаты.
Леонид последовал за ней.
Осоловевший от еды Лёня пил морс из большой кружки, а Серафима Ильинична, сидящая рядом с внуком на диване, с умилением наблюдала за ним.
За дверью раздались голоса – вернулась Мария Ивановна, ходившая домой за морсом.
Леонид выглянул из комнаты и, приложив палец к губам, незаметно позвал Марию Ивановну к себе.
– Что такое? – тихо спросила она, заходя в его комнату.
Леонид закрыл за ней дверь и молча протянул ей записку Есении.
Мария Ивановна, пробежав ее быстрым взглядом, ахнула:
– Жива?!
Леонид кивнул.
– Что думаешь делать? – и, увидев приготовленную сумку, запротестовала: – Парня трогать сейчас нельзя, могут быть осложнения, – но потом, еще раз глянув на записку, тяжело вздохнула и спросила: – Где ты думаешь его спрятать?
– Пока не знаю, я позвоню вам потом, здесь, наверное, будут прослушивать. Есть у меня один человек, мы к нему сейчас поедем, он поможет. Не волнуйтесь, все будет хорошо.
– Слушай, а если за домом, действительно, уже следят? – с тревогой спросила Мария Ивановна. – Нельзя тебе ехать на твоей машине, возьмешь мою… Я сейчас спущусь, прогрею ее, и если ничего подозрительного не увижу – подгоню к подъезду. А вы стойте у выхода наготове… Так, теперь вот еще что: я тебе дам лекарства и напишу, как их принимать… Эх, ему бы поесть да поспать сейчас… – и, сокрушенно покачав головой, Мария Ивановна вышла из комнаты.
Леонид последовал за ней.
Осоловевший от еды Лёня пил морс из большой кружки, а Серафима Ильинична, сидящая рядом с внуком на диване, с умилением наблюдала за ним.