Осень в Шотландии   ::   Рэнни Карен

Что значит гордость, если на карту ставится счастье всей жизни?

Нужно постучать Диксону в дверь и сказать те слова, ради которых она приехала.

«Я повисну у тебя на шее, как жернов, прилипну, как пиявка, прицеплюсь, как чертополох. Буду надоедать тебе, пока ты не смиришься. Я буду обольщать и мучить тебя. Я сделаю все, но не позволю тебе меня покинуть».

Шарлотта развернулась, готовая исполнить свое решение, однако на ее стук никто не ответил. Она постучала еще раз, но Диксон не открыл дверь. Очевидно, решил, что с него достаточно разговоров и ее самой, Шарлотты.

– Ваше сиятельство, – обратился к ней Мэтью, но Шарлотта отмахнулась от него, опасаясь, что расплачется, если заговорит. Кажется, графиня Марн в конце концов все же лишилась гордости.

Расправив плечи, она спустилась по лестнице и, стремясь как можно скорее покинуть Инвернесс, направилась к экипажу. Не стала дожидаться помощи форейтора, сама открыла дверцу, поставила ногу на подножку и заглянула внутрь.

Занимая собою весь угол кареты, на подушках развалился Диксон. На его губах играла обезоруживающая улыбка. Шарлотта застыла на месте.

– Ну что, ты садишься?

С ресниц Шарлотты сорвалась одинокая слезинка и покатилась по щеке, словно желая напомнить, что еще минуту назад ее сердце было навек разбито. Шарлотта смахнула ее с досадой.

Как ни странно, она лишилась дара речи.

– Если ты будешь тянуть, мы не доберемся до Балфурина засветло.