JК
Полиция, полиция, картофельное пюре! :: Валё Пер
Страница: 156 из 211 — Так что мне делать?
— Было бы, конечно, интересно провести очную ставку, — промямлил Мартин Бек.
— Не слышу, что ты говоришь, — пожаловался Колльберг.
— Мне нужно подумать над этим. Я позвоню тебе через полчаса.
— Только не позже. В любую минуту на меня могут обрушиться и Мальм, и начальник полиции, и вся эта свора.
— Полчаса. Обещаю, — сказал Мартин Бек и повесил трубку.
Он долго сидел, положив локти на стол и сжав голову руками. Через какое-то время картина для него стала проясняться. Хампус Бруберг реализовал все свои ценности в Швеции и пытался бежать из страны. Он заранее отправил семью в безопасное место. Все это свидетельствует о том, что после смерти Пальмгрена его положение стало шатким.
Почему? По всей вероятности, потому, что в течение долгих лет он присваивал себе крупные суммы из доходов тех предприятий Пальмгрена, которые контролировал. Виктор Пальмгрен полагался на Бруберга, поэтому он мог считать себя в относительной безопасности, пока директор концерна был жив. Но когда Пальмгрена не стало, Бруберг не решился оставаться в стране. Значит, он чувствовал опасность, если не для жизни, то, во всяком случае, для своего благосостояния, и, возможно, предвидел долгое тюремное заключение.
Но опасность с какой стороны?
Вряд ли со стороны властей, ибо казалось невероятным, чтобы полиции или налоговому управлению удалось когда-либо распутать пальмгреновские дела.
— Было бы, конечно, интересно провести очную ставку, — промямлил Мартин Бек.
— Не слышу, что ты говоришь, — пожаловался Колльберг.
— Мне нужно подумать над этим. Я позвоню тебе через полчаса.
— Только не позже. В любую минуту на меня могут обрушиться и Мальм, и начальник полиции, и вся эта свора.
— Полчаса. Обещаю, — сказал Мартин Бек и повесил трубку.
Он долго сидел, положив локти на стол и сжав голову руками. Через какое-то время картина для него стала проясняться. Хампус Бруберг реализовал все свои ценности в Швеции и пытался бежать из страны. Он заранее отправил семью в безопасное место. Все это свидетельствует о том, что после смерти Пальмгрена его положение стало шатким.
Почему? По всей вероятности, потому, что в течение долгих лет он присваивал себе крупные суммы из доходов тех предприятий Пальмгрена, которые контролировал. Виктор Пальмгрен полагался на Бруберга, поэтому он мог считать себя в относительной безопасности, пока директор концерна был жив. Но когда Пальмгрена не стало, Бруберг не решился оставаться в стране. Значит, он чувствовал опасность, если не для жизни, то, во всяком случае, для своего благосостояния, и, возможно, предвидел долгое тюремное заключение.
Но опасность с какой стороны?
Вряд ли со стороны властей, ибо казалось невероятным, чтобы полиции или налоговому управлению удалось когда-либо распутать пальмгреновские дела.