JК
Ожидая тебя :: Майклз Кейси
Страница: 24 из 336 — «Потом — плаксивый школьник с книжной сумкой, с лицом румяным, нехотя, улиткой ползущий в школу». — Клуни поднялся на цыпочки и сделал три нерешительных шага. — «А затем, — продолжал он, прижав руки к сердцу, — любовник, вздыхающий, как печь, с балладой грустной в честь брови милой. А затем солдат…»
— Послушай, Август, — раздался пьяный голос из рядов стульев перед камином, — сколько же еще? Три? Пять? По-моему, он сказал семь, не так ли? Нет, мы столько не выдержим. Послушай, парень, — крикнул красноносый господин, на коленях которого сидела шлюха с голой грудью, — остановись на трех. Больше не надо. Остановись на любовнике. Про это мы все знаем, да, дорогая? — спросил он у хихикавшей шлюхи.
Пока Клэнси собирал скудные декорации, поскольку был уверен, что их услуги больше не потребуются, Клуни выступил вперед. На беду он все еще держал в руке копье, которое ему было необходимо, чтобы изобразить возраст солдата. Распаленный текстом Шекспира, забыв, что он актер, а не солдат и что в глубине души был робким человеком, он вскричал:
— Как смеете вы! Негодяи! Все вы негодяи! И это при том, что в доме маленький ребенок! И младенец! Позор на всех вас!
Клэнси вздохнул и встал впереди него, стараясь защитить друга от разъяренной толпы. Но ярость публики выразилась лишь в том, что в актеров полетели различные фрукты и мелкие статуэтки каких-то неизвестных греческих богов. Вместо того чтобы оттащить Клуни, Клэнси вдруг тоже разъярился, призвав на помощь Барда.
— Послушай, Август, — раздался пьяный голос из рядов стульев перед камином, — сколько же еще? Три? Пять? По-моему, он сказал семь, не так ли? Нет, мы столько не выдержим. Послушай, парень, — крикнул красноносый господин, на коленях которого сидела шлюха с голой грудью, — остановись на трех. Больше не надо. Остановись на любовнике. Про это мы все знаем, да, дорогая? — спросил он у хихикавшей шлюхи.
Пока Клэнси собирал скудные декорации, поскольку был уверен, что их услуги больше не потребуются, Клуни выступил вперед. На беду он все еще держал в руке копье, которое ему было необходимо, чтобы изобразить возраст солдата. Распаленный текстом Шекспира, забыв, что он актер, а не солдат и что в глубине души был робким человеком, он вскричал:
— Как смеете вы! Негодяи! Все вы негодяи! И это при том, что в доме маленький ребенок! И младенец! Позор на всех вас!
Клэнси вздохнул и встал впереди него, стараясь защитить друга от разъяренной толпы. Но ярость публики выразилась лишь в том, что в актеров полетели различные фрукты и мелкие статуэтки каких-то неизвестных греческих богов. Вместо того чтобы оттащить Клуни, Клэнси вдруг тоже разъярился, призвав на помощь Барда.