JК
Плененные сердца :: Кинг Валери
Страница: 281 из 288Прошу тебя простить меня.
— Охотно, дорогой, если ты пообещаешь мне любовь и мир под сенью твоих крыльев!
— Есть только одно обстоятельство… — начал неуверенно Эрот.
По морщинке, появившейся у него между бровями, Психея поняла, что он огорчен и озабочен чем-то.
— В чем дело? — спросила она. Немного помолчав, он сказал, нежно поцеловав ее в лоб:
— Зевс приказал мне осыпать всех видевших тебя смертных пылью забвения. У них не останется воспоминаний о тебе, обо мне или о моей матери. У них исчезнут из памяти все происшедшие события, в которых мы принимали участие.
— И даже леди Эль все позабудет?
— Боюсь, что и она тоже.
Психея взглянула на Эвелину, оживленно болтающую с Брэндрейтом.
— Если так, — произнесла она печально, — я должна с ней проститься. Ты даже не представляешь, как мы с ней подружились. Я буду по ней скучать. Прошу тебя, Эрот, позволь мне поговорить с ней еще разочек, последний!
— Ну конечно, — отвечал он, выпуская возлюбленную из своих крылатых объятий, — все, что ты пожелаешь, любовь моя.
36
Эвелина утопала в блаженстве под поцелуями Брэндрейта. Теперь, когда ее сердце было отдано ему полностью, раз и навсегда, весь мир перестал для нее существовать. Ее пальцы оставались в плену его темных кудрей, и она даже и помыслить не могла, чтобы вырваться на свободу. Чем сильнее она прижималась к нему, тем крепче и горячее становилось кольцо его рук.
— Охотно, дорогой, если ты пообещаешь мне любовь и мир под сенью твоих крыльев!
— Есть только одно обстоятельство… — начал неуверенно Эрот.
По морщинке, появившейся у него между бровями, Психея поняла, что он огорчен и озабочен чем-то.
— В чем дело? — спросила она. Немного помолчав, он сказал, нежно поцеловав ее в лоб:
— Зевс приказал мне осыпать всех видевших тебя смертных пылью забвения. У них не останется воспоминаний о тебе, обо мне или о моей матери. У них исчезнут из памяти все происшедшие события, в которых мы принимали участие.
— И даже леди Эль все позабудет?
— Боюсь, что и она тоже.
Психея взглянула на Эвелину, оживленно болтающую с Брэндрейтом.
— Если так, — произнесла она печально, — я должна с ней проститься. Ты даже не представляешь, как мы с ней подружились. Я буду по ней скучать. Прошу тебя, Эрот, позволь мне поговорить с ней еще разочек, последний!
— Ну конечно, — отвечал он, выпуская возлюбленную из своих крылатых объятий, — все, что ты пожелаешь, любовь моя.
36
Эвелина утопала в блаженстве под поцелуями Брэндрейта. Теперь, когда ее сердце было отдано ему полностью, раз и навсегда, весь мир перестал для нее существовать. Ее пальцы оставались в плену его темных кудрей, и она даже и помыслить не могла, чтобы вырваться на свободу. Чем сильнее она прижималась к нему, тем крепче и горячее становилось кольцо его рук.