Поцелуй шута   ::   Стюарт Энн

Наоборот, ее образ стал более живым, более реальным, он вспоминал, как она касалась его,как целовала, как двигалась, как смотрела на него, словно на бога и дьявола одновременно.

Однако сейчас, когда он был так пьян, это уже было неважно. Он мог прислониться к стене бывшего римского дворца или обиталища святой Евгелины, что, впрочем, тоже было неважно, и петь песни о красоте Джулианы, а Бого был тоже слишком пьян, чтобы обращать на это внимание.

Сокровища моей любимой

Дороже злата и вина.

Меж ножек их хранит она,

Чтоб мог испить ее до дна.

— Ей бы это не понравилось, — пробормотал Бого. — Слишком грубо и непристойно.

— Предполагается, что ты не слышишь, — ответил Николас. — Я пою о моей любимой леди, а ты слишком большой негодяй, чтобы оценить ее.

— Вы такой же негодяй, как и я, милорд, — учтиво заметил Бого.

Любви беспощадный клинок

Пронзил мне сердце навылет.

Любви нежнейшая плоть…

— Милорд! — укоризненно воскликнул Бого. Николас вздохнул и вытянул длинные ноги перед собой. Он никогда больше не сядет на лошадь. И он никогда больше не будет заниматься любовью, пока не вернет себе Джулиану. А это не случится никогда. Поэтому он может спокойно лежать здесь под звездным небом на вершине холма, продолжать пить и надеяться, что его поразит удар молнии.

К сожалению, сегодня ночью, похоже, молний не будет, слишком тихо и ясно. Понадобилась бы вся ярость очень рассерженного бога, чтобы ударить в него молнией, и неважно, что он этого заслуживает.