Под маской   ::   Хейер Джорджетт

Она может быть рябой или косоглазой, или…

– Наоборот! Само собой разумеется, она вовсе не внушаетИвлину отвращение; они должны нравиться друг другу.

Он вскочил, воскликнул:

– О Боже мой! Твой брак был такой же! И ты"желаешь этого Ивлину?

Она ответила не сразу, слегка сдавленным голосом:

– Мой брак был не такой, Кит. Твой отец влюбился в меня. Фэнкоты говорили, что его одурманили, но ничто не могло заставить его изменить решение жениться на мне. А мне – да, мне было семнадцать, а он был красив, как принц из волшебной сказки! Однако Фэнкоты были правы: мы плохо подходили друг к другу.

Он сказал изменившимся тоном:

– Я не знал, извини меня, мама! Я не должен был так с тобой говорить. Но ты раньше мне не рассказывала. Какая-то чушь говорить о том, что Ивлин решил жениться, как будто ему тридцать четыре, а не двадцать четыре!.. Вздор!

– Я сказала тебе правду! – заявила она возмущенно, но, прочитав недоверие на его лице, поправилась. – Ну, во всяком случае, частично!

Он не смог удержаться от улыбки.

– Скажи мне всю правду! Чуть раньше ты сказала, что это ошибка моего дяди, а также твоя, – но каким образом вы могли заставить Ивлина заключить брачный контракт? Ивлин не зависел от дяди и ни перед кем не должен был отчитываться. Единственная власть, которой тот обладал, заключалась в праве разрешить или отказать ему истратить некоторую часть его капитала.

– Но это именно то, что ему хотелось сделать! – ответила мать.