JК
Поглупевший от любви :: Джеймс Элоиза
Страница: 309 из 391Можешь продолжать, — бросила она, перед тем как закрыть глаза.
— Готова, — протянул он, наслаждаясь этим словом. Просто восхитительно! Она выглядела как первая христианская мученица.
Он осторожно провел пальцем по белоснежной шее до самого края одеяла и сел на край кровати, немного подвинув жену.
Генриетта не двигалась. Тогда Дарби положил ладонь ей на грудь. Ему стоило большого труда не сжать соблазнительный холмик. Но он ждал. Ждал, заставляя себя притвориться, будто не замечает, что ласкает самую идеальную грудь, которую когда-либо доводилось ласкать мужчине.
Ничего не скажешь, выдержки ей не занимать, его Генриетте. Казалось, прошла вечность, прежде чем она открыла глаза и взглянула на него.
При виде ее ошеломленного лица он сдержал торжествующую ухмылку. Но чтобы вознаградить жену, провел большим пальцем по ее соску. Еще раз. И снова, пока на шее Генриетты не забилась жилка. А сам он терзался желанием поцеловать ее. Но тут он замер.
Она моргнула. Он не шевельнулся. Ничего не сказал. Можно поклясться, что Генриетта не устоит перед тем, чтобы высказаться, учитывая ее поразительную искренность.
Но сначала ей пришлось откашляться: голос звучал неровно, что крайне ему польстило.
— Я… я что-то должна делать? — осведомилась она. — У меня сложилось впечатление, что ты… ты просто… эээ… продолжишь.
— Но прежде ты должна помочь.
— Готова, — протянул он, наслаждаясь этим словом. Просто восхитительно! Она выглядела как первая христианская мученица.
Он осторожно провел пальцем по белоснежной шее до самого края одеяла и сел на край кровати, немного подвинув жену.
Генриетта не двигалась. Тогда Дарби положил ладонь ей на грудь. Ему стоило большого труда не сжать соблазнительный холмик. Но он ждал. Ждал, заставляя себя притвориться, будто не замечает, что ласкает самую идеальную грудь, которую когда-либо доводилось ласкать мужчине.
Ничего не скажешь, выдержки ей не занимать, его Генриетте. Казалось, прошла вечность, прежде чем она открыла глаза и взглянула на него.
При виде ее ошеломленного лица он сдержал торжествующую ухмылку. Но чтобы вознаградить жену, провел большим пальцем по ее соску. Еще раз. И снова, пока на шее Генриетты не забилась жилка. А сам он терзался желанием поцеловать ее. Но тут он замер.
Она моргнула. Он не шевельнулся. Ничего не сказал. Можно поклясться, что Генриетта не устоит перед тем, чтобы высказаться, учитывая ее поразительную искренность.
Но сначала ей пришлось откашляться: голос звучал неровно, что крайне ему польстило.
— Я… я что-то должна делать? — осведомилась она. — У меня сложилось впечатление, что ты… ты просто… эээ… продолжишь.
— Но прежде ты должна помочь.