JК
Помолвка мсье Гира :: Сименон Жорж
Страница: 15 из 135Вокруг зарождались звуки, сначала слабые и неразборчивые, едва слышное потрескиванье, постукиванье, шаги, и вскоре весь мир, окружавший его комнату, воплотился в скопище неясных звуков.
В соседней комнате звенели тарелками и слышались разговоры. Казалось странным, что тарелки издают довольно четкий звук, будто их переставляют прямо здесь, в комнате, в то время как голоса сливались в какой-то механический гул низких тонов.
Внизу, как всегда по вечерам, мальчик играл на скрипке все те же учебные упражнения. И чей-то голос, гудя как шмель, время от времени приказывал ему играть сначала.
А еще была улица, далекий шипящий звук машин, который постепенно нарастал, достигал предела возле дома и затихал вдали. Только тяжелые грузовики катили мимо медленно и с таким грохотом, что перехватывало дыхание и весь дом дрожал сверху донизу.
Однако все это происходило за стенами комнаты. В самой же комнате тишина стояла единым, плотным, однородным сгустком, и мсье Гир сидел перед пустой чашкой, зная, что вот-вот кончится блаженство, полученное от горячего кофе.
Когда тепло ушло, он встал, застегнул пальто на все пуговицы, обернул кашне вокруг шеи, вымыл под краном чашку, из которой пил, вытер ее тряпкой, висевшей на гвозде, поставил на место в стенной шкаф; собрал хлебные крошки на кусок картона, засаленный от постоянного употребления, сбросил их в печь и приготовил на ночь постель.
Что еще оставалось сделать? Завести будильник, который белел на каминной полке и показывал половину девятого.
В соседней комнате звенели тарелками и слышались разговоры. Казалось странным, что тарелки издают довольно четкий звук, будто их переставляют прямо здесь, в комнате, в то время как голоса сливались в какой-то механический гул низких тонов.
Внизу, как всегда по вечерам, мальчик играл на скрипке все те же учебные упражнения. И чей-то голос, гудя как шмель, время от времени приказывал ему играть сначала.
А еще была улица, далекий шипящий звук машин, который постепенно нарастал, достигал предела возле дома и затихал вдали. Только тяжелые грузовики катили мимо медленно и с таким грохотом, что перехватывало дыхание и весь дом дрожал сверху донизу.
Однако все это происходило за стенами комнаты. В самой же комнате тишина стояла единым, плотным, однородным сгустком, и мсье Гир сидел перед пустой чашкой, зная, что вот-вот кончится блаженство, полученное от горячего кофе.
Когда тепло ушло, он встал, застегнул пальто на все пуговицы, обернул кашне вокруг шеи, вымыл под краном чашку, из которой пил, вытер ее тряпкой, висевшей на гвозде, поставил на место в стенной шкаф; собрал хлебные крошки на кусок картона, засаленный от постоянного употребления, сбросил их в печь и приготовил на ночь постель.
Что еще оставалось сделать? Завести будильник, который белел на каминной полке и показывал половину девятого.