Порабощенная   ::   Хенли Вирджиния

Эти мымры сидят и жрут пирожные, черт бы их побрал!

— Пожалуй, и нам стоит поесть. Вряд ли потом удастся поужинать.

— Пинту горького, сэр? Слежка, от нее пить хочется.

Когда дилижанс отъехал от Бата, солнце уже садилось, и они могли держаться на приличном расстоянии.

Они пересекли границу Сомерсета и Уилтшира в сумерках, а когда к семи часам добрались до Чиппенема, уже окончательно стемнело.

Марк Хардвик сидел на облучке рядом с кучером. Они примерно полмили ехали за женщинами от постоялого двора. Сестры явно нервничали, шагая по темной и пустынной дороге, и часто оглядывались, слыша за спиной топот копыт.

Наконец они свернули к дому, напоминающему особняк времен эпохи короля Георга. Марк тихо сказал кучеру:

— Когда мы тоже свернем, они побегут. У них сто фунтов, так что они решат, что мы хотим их ограбить. Я хочу поговорить с ними в карете. Ты хватаешь ту, что справа.

Сестры, решившие было, что они уже в безопасности рядом с домом, внезапно поняли, что это вовсе не так. Женщины сильные, они яростно боролись, но граф Батский скоро утихомирил свою жертву, а потом помог и кучеру втолкнуть в карету ее сестру. Когда Марк зажег фонарь, та, что побывала в Хардвик-Холле, воскликнула:

— Граф Батский!

В мерцающем свете фонаря глаза графа угрожающе сверкнули. Угроза прозвучала и в его голосе.

— Я полагаю, леди, которой принадлежит половинка монеты, находится в этом доме? Я прав?

Сестры с беспокойством переглянулись.