Портрет моего сердца   ::   Кэбот Патриция

Лишь сюда не позволяли входить детям с вымазанными руками и в грязных башмаках, лишь в этой комнате художник, перед глазами которого весь день мелькали разные цвета красок, мог спокойно отдохнуть. И только он.

Конечно, из десяти гостевых комнат Мэгги выбрала именно Белую. Даже в слабых отблесках пламени, угасающего в беломраморном камине, Джереми заметил у дальней стены мольберт и деревянный ящик, в котором она держала кисти и тюбики краски, там же темнела огромная и по виду тяжелая папка из черной кожи, где Мэгги хранила неоконченные работы и копии своих картин для демонстрации потенциальным заказчикам. На низком столике виднелись менее явные аксессуары ее ремесла: большое чучело птицы, заводная лошадка, кораблик из папье-маше и несколько пестро одетых кукол. Джереми понятия не имел, зачем могли понадобиться Мэгги в ее двадцать один год эти игрушки. Видимо, она до сих пор оставалась ребенком.

Гораздо больший интерес у Джереми вызвали другие вещи, разбросанные по комнате и развешанные на спинках стульев: корсет, панталоны с кружевными оборочками и тому подобное. Эти предметы были столь же соблазнительными, как и их хозяйка, раскинувшаяся на широкой кровати с балдахином всего в нескольких ярдах от камина. Она и во сне была столь же своевольно небрежной, сбросила почти все покрывала и, несмотря на холод в спальне, укрылась до пояса одной льняной простынкой. К его сожалению, ей, наверное, вполне хватало длинной ночной рубашки из ситца.