JК
Потаенное пламя :: Браун Сандра
Страница: 17 из 439Пратеры дали мне дом и семью.
– А ваша мать? – спросил Треверс тихо.
– Мне было три года, когда она умерла родами. Младенец, мальчик, родился мертвым.
Ее голос стал еще более тихим и нежным. Треверс заметил, что Лорен потрогала часы-брошь, приколотые к блузке как раз в том месте, где возвышались два упругих холмика девичьей груди.
Эта маленькая брошь – единственное, что осталось у нее в память о матери. Она и еще портрет ее родителей в день свадьбы. Лорен пыталась вспомнить дни, проведенные с этой хорошенькой миниатюрной женщиной, изображенной на портрете, но воспоминания не приходили.
Лорен часто думала, что скрывалось за этим робким взглядом, смотрящим на нее с портрета, каким человеком была ее мать. В минуты тяжелых переживаний или накатывающей тоски по материнской ласке она прикасалась кончиками пальцев к часам, словно этот простой жест мог приблизить ее к матери, заменить общение с ней. Это стало привычкой, смысла которой Лорен не сознавала.
После смерти молодой жены Джеральд Холбрук полностью посвятил себя работе. Он погружался в религиозные книги и обдумывал теологические доктрины в часы, свободные от службы или подготовки к проповеди. И если заботы о его юной дочери падали на плечи очередной домоправительницы, то такова была цена, которую надлежало платить за преданность Христову делу. Лорен знала, что отец по-своему любит ее, и не огорчалась из-за недостатка его внимания, но не могла не чувствовать этого.
– А ваша мать? – спросил Треверс тихо.
– Мне было три года, когда она умерла родами. Младенец, мальчик, родился мертвым.
Ее голос стал еще более тихим и нежным. Треверс заметил, что Лорен потрогала часы-брошь, приколотые к блузке как раз в том месте, где возвышались два упругих холмика девичьей груди.
Эта маленькая брошь – единственное, что осталось у нее в память о матери. Она и еще портрет ее родителей в день свадьбы. Лорен пыталась вспомнить дни, проведенные с этой хорошенькой миниатюрной женщиной, изображенной на портрете, но воспоминания не приходили.
Лорен часто думала, что скрывалось за этим робким взглядом, смотрящим на нее с портрета, каким человеком была ее мать. В минуты тяжелых переживаний или накатывающей тоски по материнской ласке она прикасалась кончиками пальцев к часам, словно этот простой жест мог приблизить ее к матери, заменить общение с ней. Это стало привычкой, смысла которой Лорен не сознавала.
После смерти молодой жены Джеральд Холбрук полностью посвятил себя работе. Он погружался в религиозные книги и обдумывал теологические доктрины в часы, свободные от службы или подготовки к проповеди. И если заботы о его юной дочери падали на плечи очередной домоправительницы, то такова была цена, которую надлежало платить за преданность Христову делу. Лорен знала, что отец по-своему любит ее, и не огорчалась из-за недостатка его внимания, но не могла не чувствовать этого.