JК
Потрясающий мужчина :: Робертс Нора
Страница: 285 из 345Пришлось бы выдумывать истории о падениях на темной лестнице, о собственной неуклюжести. К тому же они нигде не жили подолгу. Если где-то задержаться, обязательно нагрянут поганцы из социальной службы со своими вопросами. Это они вызывают легавых, а те швыряют детей в темные ямы, кишащие насекомыми…
Отец строго-настрого предостерег ее: помалкивай, не то…
И она была хорошей девочкой: ни с кем не дружила, не протестовала, когда ее тащили, как куль, на другое место.
Но ей ничто не могло помочь.
Ева всегда слышала его приближение. Даже если она крепко спала, шорох босых ступней по полу будил ее, как удар грома.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» Она умоляла его, но не плакала: за это он только бил ее еще сильнее, но все равно делал свое дело. Ей было больно и стыдно. Даже в пять лет она понимала, что это дурно. Он твердил, что она хорошая.
Но она все равно знала, что это дурно, что ей грозит кара.
Иногда он ее связывал. Слыша, как открывается дверь, она начинала шепотом умолять, чтобы в этот раз обошлось без веревок. Она не будет сопротивляться, только бы ее не связывали! Она не будет кричать, звать на помощь, только бы ей не зажимали рукой рот!
«Где моя девочка? Где моя хорошая девочка?»
Она беззвучно плакала, а он запускал руки под простыню, шарил там, хватал, щипал. Она чувствовала на лице его отвратительное дыхание.
Отец строго-настрого предостерег ее: помалкивай, не то…
И она была хорошей девочкой: ни с кем не дружила, не протестовала, когда ее тащили, как куль, на другое место.
Но ей ничто не могло помочь.
Ева всегда слышала его приближение. Даже если она крепко спала, шорох босых ступней по полу будил ее, как удар грома.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» Она умоляла его, но не плакала: за это он только бил ее еще сильнее, но все равно делал свое дело. Ей было больно и стыдно. Даже в пять лет она понимала, что это дурно. Он твердил, что она хорошая.
Но она все равно знала, что это дурно, что ей грозит кара.
Иногда он ее связывал. Слыша, как открывается дверь, она начинала шепотом умолять, чтобы в этот раз обошлось без веревок. Она не будет сопротивляться, только бы ее не связывали! Она не будет кричать, звать на помощь, только бы ей не зажимали рукой рот!
«Где моя девочка? Где моя хорошая девочка?»
Она беззвучно плакала, а он запускал руки под простыню, шарил там, хватал, щипал. Она чувствовала на лице его отвратительное дыхание.