JК
Приговор - месть :: Шуппе Ирина
Страница: 49 из 91 — Она улыбнулась. — Ты не дашь мне что-нибудь, во что бы я могла завернуться?
— И что же я тебе дам?
Он огляделся, явно намекая на то, что здесь ничего нет.
— Ну, хоть рубашку свою ты можешь мне дать?
От мысли, что она будет разгуливать перед ним в одной его рубашке, у него пересохло во рту. Не долго думая, он начал раздеваться.
В момент, когда он, наконец, снял с себя рубашку, Тони поняла, что это была не очень хорошая идея. Всего одного взгляда на представший ее взору торс, хватило, чтобы она забыла обо всех своих синяках и вывихах.
Она слишком долго была без мужчины. А сейчас перед ней стоял один из лучших их представителей.
Когда же она подумала о том, что едва оденется в эту рубашку, как сразу окунется в его запах, то почувствовала, как у нее подкашиваются коленки.
Когда он передавал ей рубашку, и их руки случайно соприкоснулись, то она буквально почувствовала, как между ними проскочила искра. И в этот момент, когда его потемневшие глаза встретились с ее, она сделала то, что ей уж точно никогда не было свойственно — поспешно закрыла дверь, как какая-то невинная девственница.
Ей даже плохо стало от своего поведения.
Никогда прежде она себя так не вела. Даже когда была девственницей.
Волосы она вытерла своей рубашкой — она была короче, чем одолженная у Доминика. Надевать грязные джинсы — они пострадали при взрыве — на чистое тело тоже не хотелось.
— И что же я тебе дам?
Он огляделся, явно намекая на то, что здесь ничего нет.
— Ну, хоть рубашку свою ты можешь мне дать?
От мысли, что она будет разгуливать перед ним в одной его рубашке, у него пересохло во рту. Не долго думая, он начал раздеваться.
В момент, когда он, наконец, снял с себя рубашку, Тони поняла, что это была не очень хорошая идея. Всего одного взгляда на представший ее взору торс, хватило, чтобы она забыла обо всех своих синяках и вывихах.
Она слишком долго была без мужчины. А сейчас перед ней стоял один из лучших их представителей.
Когда же она подумала о том, что едва оденется в эту рубашку, как сразу окунется в его запах, то почувствовала, как у нее подкашиваются коленки.
Когда он передавал ей рубашку, и их руки случайно соприкоснулись, то она буквально почувствовала, как между ними проскочила искра. И в этот момент, когда его потемневшие глаза встретились с ее, она сделала то, что ей уж точно никогда не было свойственно — поспешно закрыла дверь, как какая-то невинная девственница.
Ей даже плохо стало от своего поведения.
Никогда прежде она себя так не вела. Даже когда была девственницей.
Волосы она вытерла своей рубашкой — она была короче, чем одолженная у Доминика. Надевать грязные джинсы — они пострадали при взрыве — на чистое тело тоже не хотелось.