Приключения Аллы Парамоновой, журналистки и девицы на выданье   ::   Демина Нина

В просторном зале в круг стояли раздолбанные топчаны, на столе накрытом старыми газетами бутылка 'Столичной', граненые стаканы и подъездная закуска – плавленый сыр, селедка, лучок на черном хлебе. На протертом пледе одного из топчанов восседали трое, привлекшие мое внимание. Картина напоминала мне ту, знаменитую, охотничью, где на полянке трое хвастаются своими трофеями. Только что-то в нашей картине показалось мне неправдоподобным. Сейчас, сейчас… Ага! На бутылке 'Столичной' наклейка внуковского Дьюти Фри, топчан не раздолбанный, а нарочито состаренный, как и облысевший кашемировый плед! Шторка, разделяющая зал на зрительский и сцену, не что иное, как гобелен, за нее на антикварных торгах дали бы неплохую цену. Кто устраивает в этом 'псевдо клубе' зрелища для богатых и знаменитых, соскучившихся по своему босоногому детству?

Мы пристроились на соседнем топчане, заказали сухое вино 'Эрети' – на мой вопрос о мартини, бармен выкатил глаза так, что я стушевалась. Тим подбодрил меня, сказав, чтобы я вела себя естественней. Я не из трусливых, но отсутствие женщин среди посетителей притона слегка меня напрягло.

Все ожидали начала шоу, на диванах становилось все оживленнее. Послышались выкрики:

– Глашка, выходи!

– Глафииира! – завсегдатаи начали свистеть и улюлюкать.

Наконец, звеня кольцами по металлическому карнизу, шторка была сдернута в сторону, открыв истомившимся взорам гинекологическое кресло. Оно блестело нержавеющими подколенниками, но большая его часть была закрыта тонкой прозрачной клеенкой.