Принц полуночи   ::   Кинсейл Лаура

Но холодный ветер доносил лишь молчание. Он повернул коней на север.

— Ли! — снова закричал он, и услышал только эхо.

Но вот он задержал дыхание — он определенно услыхал какое-то постанывание. Напрягшись, он попытался было определить направление, откуда донесся звук, но это и не понадобилось. Оба коня повернулись и уставились в темноту, ноздри их раздувались. Из мрака появилась ныряющая серая тень, которая, приближаясь, приобретала очертания волка, упорно бегущего вперед, несмотря на неуклюжую хромоту.

С.Т. бросил шпагу в ножны и спешился. Немо прижался к его ногам тихо, жалобно — без обычных для волка радостных прыжков. С.Т. опустился на колени и дал ему вылизать свое лицо, а сам в это время осторожно перебирал густой холодный мех, и обнаружил, наконец, запекшуюся рану на передней лапе Немо.

Он не стал ее обследовать, не решаясь нарушить дружелюбие волка. Тем более что в темноте ничего толком рассмотреть было нельзя. Волк, казалось, не особо страдал от своей раны и мог передвигаться, но у С.Т. встал комок в горле и появилось тянущее чувство ужаса в душе.

Он стоял на коленях около волка, гладил его густой мех, силясь поймать какую-то фразу, мелькнувшую где-то на краю сознания. Зверь… шпага… ведьма. Немо. Ведьма… она ускакала из конюшни, как будто все черти ада гнались за ней. И как пламя от искры, попавшей в опилки, в его голове вспыхнуло озарение. Он понял, что она сделала.

— О, Господи, дурочка моя, — вздохнул он. — Ах, ты легкомысленная дурочка.