Принцессы тоже плачут   ::   Езерская Елена

Вашем доме? — очень правдоподобно возмутилась Долгорукая, жестом останавливая Забалуева, который пытался возразить Корфу. — Если вы говорите об Андрее Платоновиче, то он здесь у себя дома. Ваше поместье в качестве уплаты долга переходит в собственность моей семьи. И, как приданое, остается Андрею Платоновичу. Так что это вы, мой милый барон, не имеете права находиться здесь дольше, чем нами вам будет позволено.

— В суде доподлинно установлено отсутствие каких-либо официальных записей, подтверждающих ваш вымысел об уплате долга вашим батюшкой, — поддакнул Забалуев.

— Должна быть запись в расходных книгах Петра Михайловича, — не сдавался Корф.

— А мы и долговую книгу захватили с собой, — невинно улыбнулась княгиня, — извольте посмотреть.

— Этого не может быть! — воскликнул Владимир, просматривая переданную ему исправником долговую книгу Долгоруких.

— Как видите, может, — княгиня бросила на Корфа презрительный взгляд и принялась прохаживаться по комнате, словно присматриваясь к обстановке.

— Значит, вы уничтожили запись, — Владимир говорил сквозь зубы.

— Да как вы смеете? — вскричала Долгорукая, выразительно посмотрев на исправника.

— Ваше сиятельство, я обязан спросить вас, имеет ли господин барон в наличии соответствующую сумму для незамедлительной выплаты долга? — торжественно осведомился у Корфа исправник.

— Нет! — крикнул Владимир.