JК
Проклятие королевы фей :: Медейрос Тереза
Страница: 343 из 346Он с непередаваемой нежностью посмотрел на свою жену, и у Холли перехватило дыхание.
— Да здравствует леди Холли, — провозгласил Остин, и его голос далеко разнесся в хрустально-прозрачном воздухе, — обладательница самого прекрасного сердца!
Голоса англичан и валлийцев слились воедино в восторженном крике. В тот момент, когда Остин усаживал Холли на коня впереди себя, раздались радостные звуки фанфар, и все, изумленно переглянувшись, посмотрели в небо, откуда и донесся этот торжествующий гимн любви.
Эпилог
— Холли Фелиция Бернадетта де Шастл!
Увидев спешащего к ней через лужайку мужа, Холли спрятала улыбку, опустив глаза на шитье. Красивое лицо Остина было недовольно нахмурено, в то время как трехлетняя девочка, которая удобно устроилась на плечах у папы, что-то весело болтала, склоняясь к его уху.
Остин остановился на самом краю ковра, обогнув по пути корзину, в которой спала его новорожденная дочь, и взмахнул перед Холли свитком пергамента.
— Ты знаешь, что это такое?
Отложив рукоделие, Холли рассеянно накрутила на палец черный локон шестилетней дочери, задремавшей у нее на коленях.
— Это письмо от барона Глостера, — выдвинула она предположение. — Рассуждения о погоде. Сплетни о новой любовнице короля. Жалобы на его бесконечные болезни…
Остин развернул послание, но ему пришлось оторвать руки дочери от своих глаз, чтобы прочесть его.
— Да здравствует леди Холли, — провозгласил Остин, и его голос далеко разнесся в хрустально-прозрачном воздухе, — обладательница самого прекрасного сердца!
Голоса англичан и валлийцев слились воедино в восторженном крике. В тот момент, когда Остин усаживал Холли на коня впереди себя, раздались радостные звуки фанфар, и все, изумленно переглянувшись, посмотрели в небо, откуда и донесся этот торжествующий гимн любви.
Эпилог
— Холли Фелиция Бернадетта де Шастл!
Увидев спешащего к ней через лужайку мужа, Холли спрятала улыбку, опустив глаза на шитье. Красивое лицо Остина было недовольно нахмурено, в то время как трехлетняя девочка, которая удобно устроилась на плечах у папы, что-то весело болтала, склоняясь к его уху.
Остин остановился на самом краю ковра, обогнув по пути корзину, в которой спала его новорожденная дочь, и взмахнул перед Холли свитком пергамента.
— Ты знаешь, что это такое?
Отложив рукоделие, Холли рассеянно накрутила на палец черный локон шестилетней дочери, задремавшей у нее на коленях.
— Это письмо от барона Глостера, — выдвинула она предположение. — Рассуждения о погоде. Сплетни о новой любовнице короля. Жалобы на его бесконечные болезни…
Остин развернул послание, но ему пришлось оторвать руки дочери от своих глаз, чтобы прочесть его.