JК
Птичка певчая :: Гюнтекин Решад Нури
Страница: 470 из 489Мой муж умер три месяца назад от рака…»
Сказав это, Феридэ прижалась головой к моему плечу и зарыдала. С трудом сдерживая слезы, она продолжала рассказ: «Перед смертью доктор вызвал меня и сказал: „Феридэ, теперь я не боюсь, что ты будешь нуждаться, все мое наследство переходит к тебе. Скромному человеку этих денег хватит на всю жизнь. Но меня волнует другое. Женщине нельзя жить одной, даже если она богата. Деньги — одно, а любовь, тепло — совсем другое. Феридэ, если хочешь, чтобы я умер спокойно, поклянись, что после моей смерти ты поедешь в Стамбул к своим родным. Если даже не захочешь остаться с ними навсегда, то поживешь там хоть два-три месяца. Жизнь — бесконечна. Может, когда-нибудь родные будут нужны тебе. Или случится, что в один прекрасный день ты затоскуешь о семейном тепле… Словом, милая Феридэ, если я буду твердо знать, что ты помиришься с родными, то умру спокойно, не буду тревожиться за твою судьбу…“
Я плача обещала доктору выполнить его последнее желание. Но и этого ему показалось мало. Он просил меня помириться с моим бывшим женихом, говорил, что Кямран когда-нибудь станет для меня старшим братом. Доктор передал мне запечатанный сургучом пакет, который я должна была своей рукой вручить Кямрану.
«В этом пакете, — сказал он, — старая тетрадь, которая когда-то очень огорчила меня. Я хочу, чтобы и твой бывший жених непременно прочел ее. Поклянись, что передашь…»
Теперь ты все знаешь, Мюжгян… Мой милый доктор был честным, искренним человеком.
Сказав это, Феридэ прижалась головой к моему плечу и зарыдала. С трудом сдерживая слезы, она продолжала рассказ: «Перед смертью доктор вызвал меня и сказал: „Феридэ, теперь я не боюсь, что ты будешь нуждаться, все мое наследство переходит к тебе. Скромному человеку этих денег хватит на всю жизнь. Но меня волнует другое. Женщине нельзя жить одной, даже если она богата. Деньги — одно, а любовь, тепло — совсем другое. Феридэ, если хочешь, чтобы я умер спокойно, поклянись, что после моей смерти ты поедешь в Стамбул к своим родным. Если даже не захочешь остаться с ними навсегда, то поживешь там хоть два-три месяца. Жизнь — бесконечна. Может, когда-нибудь родные будут нужны тебе. Или случится, что в один прекрасный день ты затоскуешь о семейном тепле… Словом, милая Феридэ, если я буду твердо знать, что ты помиришься с родными, то умру спокойно, не буду тревожиться за твою судьбу…“
Я плача обещала доктору выполнить его последнее желание. Но и этого ему показалось мало. Он просил меня помириться с моим бывшим женихом, говорил, что Кямран когда-нибудь станет для меня старшим братом. Доктор передал мне запечатанный сургучом пакет, который я должна была своей рукой вручить Кямрану.
«В этом пакете, — сказал он, — старая тетрадь, которая когда-то очень огорчила меня. Я хочу, чтобы и твой бывший жених непременно прочел ее. Поклянись, что передашь…»
Теперь ты все знаешь, Мюжгян… Мой милый доктор был честным, искренним человеком.