Путешественник   ::   Бенцони Жюльетта

Гийом сопровождал ее в надежде, что во время остановки в форте он сможет еще раз подойти к Милашке-Мари, но она задержалась ровно настолько, чтобы кучер смог отдать часовому записку, после чего повозка развернулась и выехала на дорогу, ведущую в Монреаль. По мере того как она удалялась, она убыстряла ход, поднимая плотное облако пыли, за которым вскоре ничего не стало видно. Все было кончено. Исчезнув из жизни своего друга Гийома, Милашка-Мари оставила ему лишь ужасное ощущение, что это — навсегда…

Тогда он побрел, не разбирая дороги, пока не добрался до утеса, где любил сидеть, взобрался на него и, убедившись, что вокруг никого нет, тоже разрыдался; его рыдания были тяжелыми, как камни, и причиняли ему боль…

Он был всего лишь ребенком, хотя и познал мужскую печаль, поэтому появление чайки на миг отвлекло его, но лишь только она исчезла, он обнаружил, что страдание не прошло, и почувствовал свое бессилие перед взрослыми — безраздельными хозяевами детских судеб. Ощущение одиночества мучило его: без Милашки-Мари земля стала бесцветной, а солнце больше не грело. Небо, река, все кругом казалось серым, блеклым, грустным и мрачным. Как будто земля умирала. Впрочем, умереть, наверное, было бы даже к лучшему, но ведь так просто не умирают, только потому, что этого хочется. Для этого нужно быть убитым на войне, быть очень старым или же сделать что-нибудь. Но что? Броситься в воду и утонуть? Невозможно — он плавал как рыба и прекрасно чувствовал себя в воде.