Работа по распределению   ::   Шедогуб Зинаида

Уныло хмурится, сосёт папироску за папироской, сухо покашливает, потому что спазмы сжимают его горло, и он, пряча от меня глаза, молчит. Мне тоже грустно: почему-то кажется, что я уезжаю навсегда и больше никогда не увижу ни отца, ни города, ни края. Оформляю багаж, а сама думаю о том, как тягостно для нас прощание. Хотя бы быстрее улететь… И когда, наконец, приглашают пройти к самолету, я облегченно вздыхаю.

– Прощай, дочка… Береги себя… Прости, если шо делав не так…- сдавленно шепчет отец и обречённо машет рукой.

– До свидания, папочка Федечка, – прижимаюсь я к нему и хочу сказать добрые, тёплые слова, которые согрели бы отца в одиночестве, но они где-то застряли в горле, и не могу их выдавить.

Ревут моторы, самолет бежит по бетонке и отрывается от земли.

Мелькают внизу городские кварталы, шоссе, парки, синеет красавица

Кубань, желтеют квадраты полей, обведенные тонкими ниточками лесополос, бегут по холмам и горам зелёные леса, и вскоре в окна иллюминаторов начинают биться косматые бороды облаков. Чем выше поднимается самолет, тем лучше моё настроение. Забылось тягостное прощание, я в ожидании новых встреч и приключений…

Ловлю на себе два-три нескромных взгляда, брошенных из-под чёрных приплюснутых фуражек. Удивляюсь: в Краснодаре никогда не пользовалась таким успехом.

– Давай знакомиться… Алик, – улыбаясь, говорит мой сосед, протягивая янтарную кисть винограда.

– Вера, – коротко отвечаю я.