Римский карнавал   ::   Холт Виктория

Чезаре охватил восторг, потому что теперь он был уверен, что все, что сделал, сделано не напрасно.

Лукреция и Пантисилея сидели над вышивкой, когда Лукреция вдруг опустила руки.

— Вас что-то мучает, мадонна? — спросила Пантисилея.

— С чего ты взяла? — резко ответила девушка.

— Я подумала, что вы выглядите… слишком задумчивой. Последнее время я нередко замечаю это.

Лукреция молчала. Пантисилея с тревогой смотрела на нее.

— Ты догадалась, — сказала Лукреция. — Не может быть, мадонна. Так не должно быть.

— Но это так. У меня будет ребенок.

— Мадонна!

— Чему ты так удивляешься? Ты ведь знаешь, что такое легко может случиться, когда имеешь любовника.

— Но у вас с Педро! Что скажет ваш отец? Что сделает ваш брат?

— Мне страшно даже подумать, Пантисилея.

— Сколько?

— Три месяца.

— Три месяца, мадонна! Значит, это случилось в самом начале.

— Похоже.

— Июнь, июль, август, — считала Пантисилея. — Сейчас уже начало сентября. Госпожа, что же нам делать?

— Не знаю. Может, мне куда-нибудь тайно уехать? Такое случалось и раньше. Педро тоже мог бы поехать с нами. — Лукреция бросилась в объятия девушки. — Счастливая! Если ты полюбишь, ты сможешь выйти замуж и жить со своим мужем и детьми и прожить с любимым до конца дней. А таких, как я, не ждет ничего, кроме замужества, которое принесет выгоду моей семье. Меня дважды сватали, а потом выдали за Джованни Сфорца.