Робкая магия   ::   Кинсейл Лаура

— Но ведь это почтенныепрофессии, милорд, — робко заметил Морис.

— А я называю таких людей пиявками, которые живут за счет несчастных нищих крестьян, ничего не давая им взамен и кичась поверхностным знанием латыни.

— Такие слова недостойны джентльмена, сэр, — возмутился Морис, и его лицо пошло красными пятнами. — Ваш отец был более воспитанным.человеком!

Фэлен встал. Несмотря на внешнюю холодность и спокойствие, Родди чувствовала, что в его душе клокотал гнев.

— Да, я не джентльмен, — негромко промолвил он. — И я не похож на своего отца. У меня отсутствуют хорошие манеры, нет моральных принципов и сердца. Но я обладаю правами на эту землю, и я сделаю ее плодородной, а свое поместье процветающим. Тот, кто готов помогать мне, может остаться и пользоваться результатами преобразований. А остальные пусть уезжают. Мне все равно, проводят ли праздные люди время в церкви или в пивной, от меня они не получат поддержки.

Родди было не по себе. Только приверженность традиции гостеприимства мешала Морису выставить Фэлена из своего дома. Кроме того, он не хотел опускаться до уровня безнравственного графа и поступать дурно с ним и его супругой.

Казалось, граф не замечал царившей в комнате напряженности. Когда на следующее утро они отправились в путь, Фэлен улыбался так же безмятежно, как в кондитерской месье Ган-тера, и был похож на мальчишку, радовавшегося тому, что прогуливает уроки.