Роковой опал   ::   Холт Виктория

В тот момент двенадцать лет оказались для меня целой жизнью.

От Джармэна я узнала лишь одну стоящую подробность: всему виной карточные долги моего отца. Неудивительно, что мама относится к нему с таким презрением. Смысл ее едких замечаний стал для меня ясен.

Бедный папа большую часть времени проводил у себя в комнате, раскладывая пасьянсы.

В такой игре нет партнера, которому можно проиграть и нужно заплатить. Во всяком случае, он оставался наедине с любимыми картами, хотя они и послужили причиной разорения семьи.

От миссис Кобб я не узнала почти ничего нового. Как и мои родственники, она тоже знавала лучшие времена, но последовала за хозяевами в Дауэр. Старуха не уставала рассказывать любому, развесившему уши, о многочисленных горничных, кухарках, дворецком и двух швейцарах.

«Безусловно, служба в такой семье, как наша, считалась понижением, но это лучше, чем прислуживать нуворишам, не имеющим ни о чем понятия», — так говаривала миссис Кобб.

К отцу, посвятившему себя пасьянсам и прогулкам в одиночестве, во время которых он сгибался под тяжестью своей вины, с расспросами не подойдешь. Он почти не замечал меня. А когда взгляд папеньки падал на детскую фигурку, выражение лица становилось столь же кислым, как при маминых упреках и упоминаниях о непростительной слабости мужчины, принесшего несчастья всему роду и поставившего семью в столь унизительное положение.

Для меня отец почти не существовал. Трудно полюбить человека, который абсолютно не интересуется тобой.