Роковой шаг   ::   Карр Филиппа

Дикоп остался с нами. Мне казалось, что эта весна не будет, похожа ни на одну другую.

Я любила Дикона. Я всегда любила его, и даже пространство и время не смогли изменить этого чувства. Он вошел в мою жизнь неким идеалом и продолжал им оставаться. Когда он разговаривал с нами, я ловила приметы прежнего Дикона, Дикона, которого полюбила столько лет назад и продолжала любить все эти годы.

Я была уверена, что он чувствует то же самое. Я была уверена, что он вернулся ради меня.

Он много говорил о своей жизни в Вирджинии. Под впечатлением его речей мы живо представляли себе сосновые леса и плантации, к которым он был приписан. Уходя в тяжелую работу, он забывал о ссылке.

— Я привык считать часы, дни, недели, годы, — говорил он нам. — Мечта вернуться домой не покидала меня никогда.

Он работал с хлопком и, находя это интересным, работал много; затем получил повышение; хозяин заметил его и значительно расширил его обязанности. Со временем все это перестало быть похожим на плен.

— Если бы мне так сильно не хотелось вернуться домой, я бы, возможно, примирился с той жизнью, — сказал Дикон.

Климат был мягкий; Дикон был волен в любой момент отправиться на прогулку верхом. Он любил наблюдать за животными — бизонами и лосями, серыми и красными лисами, ондатрами и ласками; ему нравились опоссумы, а в Аппалачах он часто видел черных медведей.

В Чесапикском заливе он ловил осетра и форель, треску и королевскую макрель.