JК
Рыцари :: Миллер Линда Лаел
Страница: 385 из 387Матрас заново набили соломой и ароматными травами. Все светильники почистили и наполнили душистым маслом. На постели поменяли белье, а в камин подложили побольше дров.
Наступили сумерки, когда в комнату внесли большой чан с горячей водой. Был накрыт стол, тот самый, за которым Дэйн и Глориана так любили играть в шахматы. Ужин состоял из холодного жареного мяса, сыра и фруктов.
Наконец, когда все приготовления были закончены, Глориана отослала слуг. Она накинула легкую льняную рубашку, распустив свои медные волосы, которые шелковистыми волнами ниспадали ей на плечи.
Услышав долгожданный звук шагов, Глориана почувствовала радостное волнение. Дэйн вошел было в комнату, но остановился на пороге. Какой-то внутренний голос подсказал ему причину происшедших в спальне перемен.
Он отстегнул ножны, отложил их в сторону и закрыл дверь. Потом вновь повернулся к Глориане. Когда Дэйн смотрел на нее так, как сейчас, Глориана чувствовала себя прекраснейшей из богинь.
— Я приготовила для вас ванну, милорд, — сообщила она, нагнув голову. В этом жесте гордость прекрасно сочеталась с покорностью. Не было на свете мужчины, способного подчинить ее себе, но она сама охотно повиновалась желаниям мужа.
— Мне бы это совсем не помешало, — хрипло сказал Дэйн, — но ванна — это далеко не все, что мне нужно.
Казалось, Дэйн не смел приблизиться к ней, поэтому сама Глориана пошла ему навстречу.
Наступили сумерки, когда в комнату внесли большой чан с горячей водой. Был накрыт стол, тот самый, за которым Дэйн и Глориана так любили играть в шахматы. Ужин состоял из холодного жареного мяса, сыра и фруктов.
Наконец, когда все приготовления были закончены, Глориана отослала слуг. Она накинула легкую льняную рубашку, распустив свои медные волосы, которые шелковистыми волнами ниспадали ей на плечи.
Услышав долгожданный звук шагов, Глориана почувствовала радостное волнение. Дэйн вошел было в комнату, но остановился на пороге. Какой-то внутренний голос подсказал ему причину происшедших в спальне перемен.
Он отстегнул ножны, отложил их в сторону и закрыл дверь. Потом вновь повернулся к Глориане. Когда Дэйн смотрел на нее так, как сейчас, Глориана чувствовала себя прекраснейшей из богинь.
— Я приготовила для вас ванну, милорд, — сообщила она, нагнув голову. В этом жесте гордость прекрасно сочеталась с покорностью. Не было на свете мужчины, способного подчинить ее себе, но она сама охотно повиновалась желаниям мужа.
— Мне бы это совсем не помешало, — хрипло сказал Дэйн, — но ванна — это далеко не все, что мне нужно.
Казалось, Дэйн не смел приблизиться к ней, поэтому сама Глориана пошла ему навстречу.