Рыцари   ::   Миллер Линда Лаел

Она должна бороться за него и за детей, которые никогда не родятся, еслион оттолкнет ее.

Внезапно заскрипели ржавые петли и входная дверь отворилась, представив ее взору того, о ком она только что думала — ее мужа. Быстрым движением Глориана поправила прическу и разгладила юбки.

— Что вам угодно? — спросила она, оглядев его с головы до ног.

Дэйн вздохнул и провел рукой по золотистым волосам.

— Ты вся растрепана, — сказал он, игнорируя ее вопрос. — Чем ты занималась?

Глориана вспомнила о кукле, странной одежде, обуви, которую еще не знали в тринадцатом веке.

— Нет необходимости объяснять, — процедила она. — В конце концов это мой дом, и все, чем я занимаюсь в его стенах, — это мое дело.

Дэйн прислонился к тяжелой, массивной деревянной двери и снова вздохнул. По привычке он скрестил руки на груди.

— Не стану спорить с тобой, — беззлобно ответил он. — По крайней мере, не сейчас. Ты огорчена, и это моя вина. Я очень сожалею о том, что расстроил тебя.

Глориана молчала в ожидании. Как бы там ни раскаивался Кенбрук, но непохоже было, чтобы он передумал насчет расторжения их брака. Это было написано у него на лице.

— В свое время, — продолжал Дэйн, — ты все поймешь.

Глориана едва сдерживала дикое желание плюнуть ему в ноги, которые были в пределах досягаемости.

— Я уже все поняла, — ответила она ровно, даже не вспыхнув от гнева. — Ты мерзавец, лжец, обманщик. Не хочу видеть тебя!

Дэйн печально покачал головой и, оттолкнувшись от двери, шагнул к ней.