Рыцари   ::   Миллер Линда Лаел

Оживленная болтовня моментально стихла. Эгг прервал свой рассказ, и даже музыка, льющаяся с галереи, умолкла. Хотя, возможно, это только показалось Глориане. В голове у нее так шумело, что она почти ничего не соображала.

Мариетта обернулась к ней, и на ее прекрасном лице отразилось изумление. Однако она тут же взяла себя в руки и вежливо обратилась к Глориане по-французски.

— Я плохо говорю по-английски, — сказала она. — Надеюсь, вы будете снисходительны ко мне.

Глориане сразу понравилась ее соперница, и это только все усложнило. Мариетта напоминала крокус — первый весенний цветок, пробивающийся из-под снега навстречу солнцу, распускающий свои нежные лепестки и быстро увядающий.

— А я почти не знаю французского, — ответила Глориана. — Вы, наверное, будете смеяться надо мной.

Мариетта улыбнулась такой же, как крокус, улыбкой — прекрасной и мимолетной.

— Что вы, я не стану смеяться, — сказала она. — Мне очень нужен друг.

В данных обстоятельствах эти слова можно было бы принять за насмешку, но Глориане показалось, что Мариетта говорила искренне. Девушка оказалась далеко от дома, в чужой стране, где у нее не было ни друзей, ни знакомых. Жестоко было бы отказать ей в поддержке и несправедливо было бы упрекать француженку в том, что Кенбрук полюбил ее.

— Во мне вы найдете друга, — ответила баронесса своей предполагаемой преемнице.

У входа послышался шум, и в дверях появился Дэйн.