JК
Рыцари :: Миллер Линда Лаел
Страница: 81 из 387Она подвела Мариетту к скамье у камина и усадила поближе к догорающему огню. Потом стянула с кровати одеяло и накрыла им хрупкие, вздрагивающие от всхлипываний плечи француженки.
— Я хочу домой, — прошептала Мариетта, когда слезы наконец иссякли.
Глориана села рядом и обняла ее за плечи.
— Ш-ш… — сказала она, как мать, успокаивающая раскапризничавшегося ребенка, пытаясь припомнить французские слова. К сожалению, она никогда не владела в совершенстве этим языком поэтов и влюбленных. — Скоро ты выйдешь замуж. Тогда ты будешь счастлива.
Мариетта улыбнулась сквозь слезы.
— Да, — старательно произнесла она по-английски, но легкая улыбка, тронувшая ее губы, исчезла. — Но чтобы я была счастлива, должна страдать ты, а мне ненавистна сама мысль об этом. Ты была очень добра ко мне.
Глориана тихо вздохнула.
— Чтобы не случилось, Мариетта, я все равно останусь твоим другом. «Если только меня не заточат в башне замка или не отошлют в монастырь», — добавила про себя Глориана.
Прекрасные светло-карие глаза Мариетты блестели от слез.
— Я думала, ты старая. С бородавками и морщинами. Кенбрук — он сказал мне так. Я удивилась, когда увидела тебя.
Глориана улыбнулась и слегка пожала руку Мариетты.
— И я удивилась, увидев тебя, — честно ответила она. По крайней мере, в одном Дэйн не солгал ей: Мариетта не была его любовницей. Такая хрупкая, утонченная, застенчивая, она была сама невинность.
— Я хочу домой, — прошептала Мариетта, когда слезы наконец иссякли.
Глориана села рядом и обняла ее за плечи.
— Ш-ш… — сказала она, как мать, успокаивающая раскапризничавшегося ребенка, пытаясь припомнить французские слова. К сожалению, она никогда не владела в совершенстве этим языком поэтов и влюбленных. — Скоро ты выйдешь замуж. Тогда ты будешь счастлива.
Мариетта улыбнулась сквозь слезы.
— Да, — старательно произнесла она по-английски, но легкая улыбка, тронувшая ее губы, исчезла. — Но чтобы я была счастлива, должна страдать ты, а мне ненавистна сама мысль об этом. Ты была очень добра ко мне.
Глориана тихо вздохнула.
— Чтобы не случилось, Мариетта, я все равно останусь твоим другом. «Если только меня не заточат в башне замка или не отошлют в монастырь», — добавила про себя Глориана.
Прекрасные светло-карие глаза Мариетты блестели от слез.
— Я думала, ты старая. С бородавками и морщинами. Кенбрук — он сказал мне так. Я удивилась, когда увидела тебя.
Глориана улыбнулась и слегка пожала руку Мариетты.
— И я удивилась, увидев тебя, — честно ответила она. По крайней мере, в одном Дэйн не солгал ей: Мариетта не была его любовницей. Такая хрупкая, утонченная, застенчивая, она была сама невинность.