Семь верст до небес   ::   Туманова Юлия

Аленалегонько дернула ее за нос и пропела, что какие уж тут голубцы, когда шампанского три бутылки, салаты заморские в огромном количестве, икра красная, киви зеленые, курица горячая только с гриля и еще полно всякой всячины, от которой может сломаться стол.

Ташка отодвинулась от матери и насмешливо поинтересовалась:

— Балашов, у тебя что, дядя-миллионер в Америке объявился?

— Я сам себе миллионер, — ничуть не задетый таким обращением, ответил Алексей. — Ты вон в том пакете поройся, там подарки тебе и маме.

— Подарки мы любим, — сообщила Ташка таким тоном, что стало ясно: балашовская щедрость ее не тронула.

Алена, ловко накрывая на стол, погрозила дочери кулаком.

— Хватит ерничать, садись давай.

— Так я уже супом сытая, — усмехнулась та, — а вина вы мне все равно не нальете.

— Нальем! — пообещал Алексей.

Откуда же ему было знать, что Ташкино уважение заслуживается вовсе не сюсюканьем и вседозволенностью? Наверное, если бы Ташка захотела, он бы и сигареткой с ней поделился, и гопака сплясал бы. Так думала Алена, и не осуждала его за это, Боже упаси! Для нее мотивы всегда были важнее поступков.

* * *



Октябрю было совершенно плевать, что настало утро. Солнца не предвиделось, только звезды побледнели, и ночное угольное небо слегка растушевала туманная серость. Вылезать из постели не хотелось. Да что там — жить было лень и тошно.

Осенью всегда так. Особенно по утрам.