Семейный альбом   ::   Стил Даниэла

Он былбелый, с нежными голубыми цветочками, словно кто-то, слепив чашку, подул на цветы, и они осели на ней…

Артур поставил чашку на стол, подстелив белую льняную салфетку. Ее Фэй тоже купила сама, но уже в Нью-Йорке; еще довоенная, итальянская. Элизабет добавила блюдечко с печеньем. Обычно Фэй не баловала себя, но до следующей картины еще пять недель; в конце концов, почему бы нет? Она с улыбкой взглянула на Артура, тот сдержанно поклонился.

Когда он тихо удалился, Фэй оглядела любимую комнату: полки заставлены книгами – старыми, новыми, очень редкими; ваза со свежесрезанными цветами; статуэтки – их она стала собирать несколько лет назад; красивый абиссинский ковер, дымчато-розовый с бледно-голубым, и по этому фону – цветы; английская мебель – она так заботливо ее выбирала; серебряные вещицы, отполированные Артуром до блеска. Дальше, в холле, чудесная французская хрустальная люстра, в столовой над английским столом, окруженным чиппендейлскими стульями, висит еще одна люстра. Дом всегда доставлял Фэй удовольствие, и не только из-за красоты, но и из-за того, что являлся резким контрастом той бедности, в которой она выросла. Поэтому каждый предмет казался еще более драгоценным: и серебряный подсвечник, и кружевная скатерть, и великолепные античные вещи – все это было символом ее успеха.

Такой же красивой была и гостиная, с розовым мраморным камином и изящными французскими стульями.