Последний аргумент закона   ::   Воронин Андрей

– Папа, я изменюсь!

– Мы с тобой поговорим потом, ты меня достал. Отец и сын вышли из номера. Охранники сопровождали их, олигарх с сыном шли к конференц-залу. В холле Галкин-старший остановился, на его лице появилась улыбка, искренняя и бесшабашная. Он знал, что нравится журналистам. Перед журналистами все проблемы надо прятать внутрь, они должны видеть лишь улыбку.

Охрана находилась чуть впереди от хозяина, обозначая собой невидимую линию, которую нельзя переступать. Первой на этой линии, проворно соскочив с подлокотника, оказалась журналистка и вытянула вперед руку с диктофоном.

– Где ваши камеры?

Тут же в холле все ожило и завертелось. Загорелись лампы подсветки, возникли микрофоны на удочках и без оных, заблестели логотипы, украшающие микрофоны известных каналов и телекомпаний.

Борис Аркадьевич сделал паузу, продолжая улыбаться заговорил хорошо поставленным голосом:

– В последнее время я не очень жаловал прессу. Слишком уж много и смело вы писали о моей семье. Журналисты любят скандалы, но, к вашему сожалению, скандала не получилось, преступник – угонщик машины, сбивший девушек, найден. Мой сын невиновен, – Борис Аркадьевич, даже не поворачиваясь, продолжая смотреть в камеру, указал рукой на Аркашу.

Тот, памятуя наказ отца, произнес:

– Да уж… – и скорбно кивнул.

Он, не привыкший позировать перед журналистами, не знал, куда деть руки, и Борис Аркадьевич понял, что оператор направил объектив именно на дрожащие руки сына.