Последний аргумент закона   ::   Воронин Андрей

– Черт знает что, – говорил бывший полковник, уже сидя на кухне возле жены, – они просто не представляли, с кем разговаривают! Будто со мной можно обращаться как с последним оборванцем!

Старушка острым, как кончик гвоздя взглядом, оценивающе посмотрела на супруга:

– Тебе не очень долго пришлось ждать во дворе?

– Почему ждать, я покурил и вернулся.

– А дверь с кодовым замком преодолел?

– Сам открыл.

– По-моему, тебе помог наш сосед.

"Вот же, сучка, – подумал старик, – все в окно видела, а поленилась даже кнопку нажать, мужа родного впустить. Ей бы только на живодерне работать”.

Окно в кухне выходило во двор – на площадку перед невысоким заборчиком. Все машины разъехались, и котенок в гордом одиночестве сидел на сером выцветшем асфальте, старательно себя вылизывал, не зная о том, что существует такая примета: если кот моется, то это к гостям. А гости случаются разные.

* * *



Андрей Мещеряков старался встречаться с Забродовым не реже одного раза в десять дней, даже если во встрече не было необходимости. Он прекрасно знал себе цену и понимал, что для Главного разведывательного управления Илларион куда более полезен, чем он сам. Вроде, парадокс получался: человек, находившийся в отставке, знал больше, чем действующий офицер. Но жизнь и держится на парадоксах.

Нестандартно мыслит лишь самостоятельный человек. А самостоятельных в армии не любят, даже если речь идет о суперэлитной структуре, такой как ГРУ.