JК
Последний аргумент закона :: Воронин Андрей
Страница: 389 из 392Он приоткрыл дверь и крикнул охраннику:
– Эй, ты! Ты! Быстро вниз, найди отца, скажи, чтобы срочно шел ко мне! Скорее!
Видя бледное, перекошенное от страха лицо хозяйского сынка, охранники переглянулись.
– Давай, сходи, а я побуду здесь, – предложил один из них.
Один из охранников быстро помчался по длинному коридору к стеклянной двери. Он прибежал вниз, с трудом отыскал Бориса Аркадьевича, а вот Антона, как ни старался, найти не мог. Рядом с Борисом Аркадьевичем был его пресс-секретарь.
– Чего тебе?
– Да там Аркадий чудит. Весь какой-то странный, кричит, отца зовет. Что-то у него случилось.
Пресс-секретарь, извинившись перед своим шефом и седовласым политиком, с которым Борис Аркадьевич увлеченно беседовал о политической ситуации, сообщил то, что его просил Аркадий.
– Черт бы его подрал! Что, пьяный? – охранник пожал плечами. – Извините, у меня здесь дела. Я скоро вернусь, – и Галкин-старший, мило улыбнувшись, двинулся из банкетного зала.
Впереди шел охранник, сзади секретарь. Лицо Галкина-старшего было мрачным и злым.
«За сегодняшний день он умудрился меня несколько раз вывести из себя. Ну, я ему сейчас задам! Какого черта?!»
На лестнице, метрах в десяти от стеклянной двери, с большим букетом цветов в руках стоял Илларион Забродов. Когда Галкин-старший уже поднимался к лестнице, Илларион, прижав к уху телефон, набрал номер.
Трубку сняли тотчас.
– Ну, что, мерзавец, еще не пустил себе пулю в лоб? – Илларион слышал тяжелое прерывистое дыхание.
– Эй, ты! Ты! Быстро вниз, найди отца, скажи, чтобы срочно шел ко мне! Скорее!
Видя бледное, перекошенное от страха лицо хозяйского сынка, охранники переглянулись.
– Давай, сходи, а я побуду здесь, – предложил один из них.
Один из охранников быстро помчался по длинному коридору к стеклянной двери. Он прибежал вниз, с трудом отыскал Бориса Аркадьевича, а вот Антона, как ни старался, найти не мог. Рядом с Борисом Аркадьевичем был его пресс-секретарь.
– Чего тебе?
– Да там Аркадий чудит. Весь какой-то странный, кричит, отца зовет. Что-то у него случилось.
Пресс-секретарь, извинившись перед своим шефом и седовласым политиком, с которым Борис Аркадьевич увлеченно беседовал о политической ситуации, сообщил то, что его просил Аркадий.
– Черт бы его подрал! Что, пьяный? – охранник пожал плечами. – Извините, у меня здесь дела. Я скоро вернусь, – и Галкин-старший, мило улыбнувшись, двинулся из банкетного зала.
Впереди шел охранник, сзади секретарь. Лицо Галкина-старшего было мрачным и злым.
«За сегодняшний день он умудрился меня несколько раз вывести из себя. Ну, я ему сейчас задам! Какого черта?!»
На лестнице, метрах в десяти от стеклянной двери, с большим букетом цветов в руках стоял Илларион Забродов. Когда Галкин-старший уже поднимался к лестнице, Илларион, прижав к уху телефон, набрал номер.
Трубку сняли тотчас.
– Ну, что, мерзавец, еще не пустил себе пулю в лоб? – Илларион слышал тяжелое прерывистое дыхание.