JК
Серебряная луна :: Крамер Элли
Страница: 50 из 164Поэтому и слухи…, именно такие.
– Я назвалась твоим другом, а друзья не могут так думать о друзьях…
– Мэри, уймись. Ты самая храбрая, самая добрая и самая красивая девушка во всем Грин-Вэлли. Ты меня вылечила. Почти. И ты ни в чем передо мной не виновата. Иди. Дед тебя проводит, выспись, а потом мы поговорим, обещаю.
– Билл…
– Я даю тебе слово офицера. Я все тебе расскажу.
Мэри смыла едкую горчицу с пальцев, попрощалась с мистером Кримсоном и уставилась в окно. Скоро должен прийти Билл Уиллингтон.
Видимо, у нее была здоровая натура и крепкая нервная система, потому что ночь она проспала без задних ног и без всяких сновидений.
Засыпая, она слышала тихую и яростную перебранку Гортензии и Харли в гостиной, но слов не разобрала.
Сон ей приснился лишь под утро, опять тот же. Почти. Только теперь Билл не сердился и не ругался, а протягивал ей руки, и во сне она была так счастлива, так счастлива…, что проснулась со смехом.
Потом, минуту спустя, пришел дикий, необъяснимый стыд. Она вспомнила все – и потные ладони на своей груди, и странный смертельный танец Билла, одного против трех, и короткий яростный поцелуй…, и то, как бережно он запахивал на ней остатки блузки. Вспомнила свои слова, горячие, необдуманные, искренние. Вспомнила то, что чувствовала на веранде у Харли, когда Билл рассказывал ей о себе. И ударилась в панику.
Потому что это никоим образом не походило на дружеское участие в судьбе молодого Уиллингтона.
– Я назвалась твоим другом, а друзья не могут так думать о друзьях…
– Мэри, уймись. Ты самая храбрая, самая добрая и самая красивая девушка во всем Грин-Вэлли. Ты меня вылечила. Почти. И ты ни в чем передо мной не виновата. Иди. Дед тебя проводит, выспись, а потом мы поговорим, обещаю.
– Билл…
– Я даю тебе слово офицера. Я все тебе расскажу.
Мэри смыла едкую горчицу с пальцев, попрощалась с мистером Кримсоном и уставилась в окно. Скоро должен прийти Билл Уиллингтон.
Видимо, у нее была здоровая натура и крепкая нервная система, потому что ночь она проспала без задних ног и без всяких сновидений.
Засыпая, она слышала тихую и яростную перебранку Гортензии и Харли в гостиной, но слов не разобрала.
Сон ей приснился лишь под утро, опять тот же. Почти. Только теперь Билл не сердился и не ругался, а протягивал ей руки, и во сне она была так счастлива, так счастлива…, что проснулась со смехом.
Потом, минуту спустя, пришел дикий, необъяснимый стыд. Она вспомнила все – и потные ладони на своей груди, и странный смертельный танец Билла, одного против трех, и короткий яростный поцелуй…, и то, как бережно он запахивал на ней остатки блузки. Вспомнила свои слова, горячие, необдуманные, искренние. Вспомнила то, что чувствовала на веранде у Харли, когда Билл рассказывал ей о себе. И ударилась в панику.
Потому что это никоим образом не походило на дружеское участие в судьбе молодого Уиллингтона.