JК
Шейх :: Мейсон Конни
Страница: 289 из 352Твои деньги — это твои деньги, а я у тебя и так в неоплатном долгу, так что…
— Остановись! — расхохотался Джамал. — Сколько тебе остался должен тот купец?
— Да и не купец он вовсе… — снова начал Зиновий.
— Я тебя спрашиваю, сколько?
— Он… он был должен мне пять золотых, — собравшись с духом, выпалил ростовщик и едва не задохнулся от собственной смелости.
— Всего-то? — небрежно бросил Джамал. — Я покупаю этот сундук. Сколько здесь монет, я не помню, сосчитай сам.
Увесистый мешочек с золотом полетел прямо в руки Зиновия, и тот жадно схватил его.
— О, благодарю тебя, господин… — пролепетал он.
— Я тебе не господин — покачал головой Джамал. — В свое время ты спас меня от ножа убийцы и не спросил за это ни гроша. Даже сейчас я не думаю, что мы в расчете.
Зиновий лишь молча поклонился, а Мара поспешила унести золото подальше от любопытных глаз случайных посетителей.
* * *
Не прошло и часа, как на набережной Танжера показалась странная пара. Пожилой и очень толстый господин гнал перед собой непослушную рабыню, чьи формы мало чем отличались от его собственных. Рабыня явно провинилась, потому что господин страшно гневался, отчего его седые усы вставали дыбом, а густая борода начинала мелко трястись.
— Остановись! — расхохотался Джамал. — Сколько тебе остался должен тот купец?
— Да и не купец он вовсе… — снова начал Зиновий.
— Я тебя спрашиваю, сколько?
— Он… он был должен мне пять золотых, — собравшись с духом, выпалил ростовщик и едва не задохнулся от собственной смелости.
— Всего-то? — небрежно бросил Джамал. — Я покупаю этот сундук. Сколько здесь монет, я не помню, сосчитай сам.
Увесистый мешочек с золотом полетел прямо в руки Зиновия, и тот жадно схватил его.
— О, благодарю тебя, господин… — пролепетал он.
— Я тебе не господин — покачал головой Джамал. — В свое время ты спас меня от ножа убийцы и не спросил за это ни гроша. Даже сейчас я не думаю, что мы в расчете.
Зиновий лишь молча поклонился, а Мара поспешила унести золото подальше от любопытных глаз случайных посетителей.
* * *
Не прошло и часа, как на набережной Танжера показалась странная пара. Пожилой и очень толстый господин гнал перед собой непослушную рабыню, чьи формы мало чем отличались от его собственных. Рабыня явно провинилась, потому что господин страшно гневался, отчего его седые усы вставали дыбом, а густая борода начинала мелко трястись.