JК
Шевалье :: Хэррод-Иглз Синтия
Страница: 452 из 513Подразумевал ли Георг-Луис, что поможет, если нужно, после суда?
Она ушла из дворца и, садясь в карету, гнала от себя воспоминания, которые, подобно одиноким привидениям, привлекали ее внимание, воспоминания о других временах при дворах в Уайтхолле и Сент-Джеймсе, когда правил король Карл [45] , а она была молодой. Она приказала кучеру ехать в Тауэр и села сзади на мягкое кожаное сиденье, укутавшись в плащ и засунув руки глубоко в муфту, довольная тем, что Китра улеглась у ее ног. Видения назойливо теснились в ее голове, а она тщетно пыталась не замечать их. Аннунсиата никогда не могла представить себя старой, и двор короля Карла еще был жив в ее памяти. Но вот сейчас она, семидесятилетняя женщина, ощущающая холод в этом году как никогда раньше, едет, чтобы увидеть своего сына, сорокачетырехлетнего сына, которому, очень вероятно, отрубят голову за измену. Она думала, что у короля Смерти ослиные уши, но жизнь дурачит их всех, точно так же, как и смерть.
Когда серая громада Тауэра появилась перед Аннунсиатой, она не смогла остановить дрожь, охватившую ее. Тауэр был королевской резиденцией в центре Лондона. Замок-крепость, укрепленный дворец. Короли Англии проводили здесь ночь перед коронацией, каждый из них, а многие подолгу жили. Но для Аннунсиаты Тауэр – это, прежде всего, тюрьма. Здесь она находилась в заточении, и из ее камеры открывался вид на место, где была обезглавлена Анна Болейн [46] и где она могла потерять свою собственную голову. Ужас того времени, когда Лондоном правил Титус Оутс [47] , в действительности никогда не покидал ее. А теперь здесь заключен Карелли.
Она ушла из дворца и, садясь в карету, гнала от себя воспоминания, которые, подобно одиноким привидениям, привлекали ее внимание, воспоминания о других временах при дворах в Уайтхолле и Сент-Джеймсе, когда правил король Карл [45] , а она была молодой. Она приказала кучеру ехать в Тауэр и села сзади на мягкое кожаное сиденье, укутавшись в плащ и засунув руки глубоко в муфту, довольная тем, что Китра улеглась у ее ног. Видения назойливо теснились в ее голове, а она тщетно пыталась не замечать их. Аннунсиата никогда не могла представить себя старой, и двор короля Карла еще был жив в ее памяти. Но вот сейчас она, семидесятилетняя женщина, ощущающая холод в этом году как никогда раньше, едет, чтобы увидеть своего сына, сорокачетырехлетнего сына, которому, очень вероятно, отрубят голову за измену. Она думала, что у короля Смерти ослиные уши, но жизнь дурачит их всех, точно так же, как и смерть.
Когда серая громада Тауэра появилась перед Аннунсиатой, она не смогла остановить дрожь, охватившую ее. Тауэр был королевской резиденцией в центре Лондона. Замок-крепость, укрепленный дворец. Короли Англии проводили здесь ночь перед коронацией, каждый из них, а многие подолгу жили. Но для Аннунсиаты Тауэр – это, прежде всего, тюрьма. Здесь она находилась в заточении, и из ее камеры открывался вид на место, где была обезглавлена Анна Болейн [46] и где она могла потерять свою собственную голову. Ужас того времени, когда Лондоном правил Титус Оутс [47] , в действительности никогда не покидал ее. А теперь здесь заключен Карелли.