JК
Шевалье :: Хэррод-Иглз Синтия
Страница: 512 из 513Она предполагала, что Альена тоже могла написать, и подозревала, что она это сделала еще раньше, чтобы сообщить королю о рождении Марии-Луизы. Однако ответил король или нет, Аннунсиата не знала и не имела желания спрашивать. Хотя Альена, казалось, устроилась в Шоузе вполне счастливо, посвящая свою жизнь воспитанию дочери и получая удовольствие от простых сельских занятий, и ее забавляли проделки Джемми, все же Аннунсиата не могла не подозревать, что рана, нанесенная ей, очень глубока, и об очень многом Альена умалчивает.
Король, как сообщили Аннунсиате, был глубоко опечален кончиной своей матери и теперь, оказавшись совершенно одиноким и мире, стал искать жену среди второстепенных принцесс Европы. Аннунсиата думала с некоторой неприязнью, вспоминал ли он вообще когда-нибудь Альену, и проклинал ли себя за потерю той, которая смогла бы служить для него величайшим утешением и быть самой лучшей из жен. Она надеялась, что да, и каждый день ожидала получить хоть какие-нибудь признаки его раскаяния.
Они обнаружились в октябре, как раз перед днем рождения Марии-Луизы. Пришел пакет, пришитый ко дну мешка с изюмом, в котором, когда его вскрыли, оказался конверт, скрепленный королевской печатью. На нем не было, как обычно, никакого адреса, из опасений обвинений. Аннунсиата вскрыла его сама, полагая, что скорее всего письмо предназначалось для нее. Она прочитала его медленно два раза, а затем отложила и стала пристально на него смотреть, почти не зная, радоваться ей или плакать.
Король, как сообщили Аннунсиате, был глубоко опечален кончиной своей матери и теперь, оказавшись совершенно одиноким и мире, стал искать жену среди второстепенных принцесс Европы. Аннунсиата думала с некоторой неприязнью, вспоминал ли он вообще когда-нибудь Альену, и проклинал ли себя за потерю той, которая смогла бы служить для него величайшим утешением и быть самой лучшей из жен. Она надеялась, что да, и каждый день ожидала получить хоть какие-нибудь признаки его раскаяния.
Они обнаружились в октябре, как раз перед днем рождения Марии-Луизы. Пришел пакет, пришитый ко дну мешка с изюмом, в котором, когда его вскрыли, оказался конверт, скрепленный королевской печатью. На нем не было, как обычно, никакого адреса, из опасений обвинений. Аннунсиата вскрыла его сама, полагая, что скорее всего письмо предназначалось для нее. Она прочитала его медленно два раза, а затем отложила и стала пристально на него смотреть, почти не зная, радоваться ей или плакать.